Это было гораздо сложнее. В очень эмоциональных ситуациях каждый оставляет кусочек своей сущности на предметах, но у воспламенителя не было эмоций, пока он убивал Нэдди, поэтому на кинжале осталась лишь малюсенькая его частичка. И все же, был он отстраненным или нет, ничто не связывало двух людей сильней, чем смерть. Что-то в приоткрывшейся двери в другой мир заставило сущность соединиться и отпечататься сильнее, именно поэтому, когда я протиснулась сквозь кипящие остатки ярости и страха Нэдди, я почувствовала отчетливую сущность воспламенителя. Она была не толще нити, но я сосредоточилась на ней со всей силой и потянулась к ней.

Черно-белые образы сменились полноцветной ясностью. Вместо грязного берега реки, на котором Нэдди встретил свой конец, я увидела окружающие меня роскошные занавески. Сначала я подумала, что нахожусь в маленькой комнате, но потом поняла, что темно-зеленая драпировка принадлежала огромной кровати, охватывая ее словно в кокон. Воспламенитель лежал в самом ее центре, полностью одетый, глаза его были закрыты, словно он спал.

Попался, подумала я, разрываясь между облегчением и тревогой от того, что нашла его в настоящем мире.

Раньше я видела его лишь сквозь сероватые тона воспоминаний прошлого, так что сейчас я решила рассмотреть его получше. На первый взгляд он казался обычным, хорошо сложенным мужчиной лет за тридцать, но затем начали проявляться намеки на его уникальность. Его волосы цвета экспрессо были ниже плеч — длиннее, чем осмеливалось иметь большинство мужчин — однако на нем это смотрелось в высшей степени мужественно. Черные брюки и рубашка цвета индиго охватывали его мышцы, казавшиеся намного крепче тех, что мог дать абонемент в спортзал, и хотя язычки пламени не охватывали его руки, они были исполосованы шрамами, выглядевшими, как старые боевые раны. Его высокие скулы были акцентированы щетиной, представляющей собой нечто среднее между легкой щетиной, появившейся в конце дня, и бородкой, но вместо того, чтобы производить впечатление неопрятности, она выглядела сурово и соблазнительно. Я никогда еще не видела человека, которому так бы шел образ Арагорна из "Властелина колец", а его глаза… больше не были закрыты. Они были распахнуты, не размыто серые от бесцветной линзы прошлого, а глубокие медные, окруженные кольцами вечно зеленного. Я бы подумала, что они красивы, но в тот момент они выглядели так, будто смотрели прямо в мои.

Это взволновало меня, но я напомнила себе, что это было всего лишь совпадением. Когда я использовала свои способности, пытаясь установить связь, никто никогда не догадывался об этом. Я могла бы быть крупнейшим в мире вуайеристом, если бы захотела, но моим самым пламенным желанием было меньше знать о людях, а не больше…

— Кто ты?

Я подскочила, как ужаленная. Если бы я не видела, как двигаются его красиво очерченные губы, я бы решила, что мне это показалось, но они были реальными. Совпадение, снова сказала я себе. В любую секунду кто-нибудь появится в поле моего зрения, и я увижу, с кем он говорит на самом деле.

— Спрашиваю еще раз, — произнес он глубоким голосом с легким акцентом. — Кто ты и какого черта ты делаешь в моей голове?

Это напугало меня до такой степени, что я сразу же упустила связь, силой возвращая все свое внимание обратно в комнату с четырьмя моими похитителями. Изысканная кровать, окруженная балдахином, исчезла, сменившись уродливыми обоями и кроватью, которая наверняка была рассадником клопов, желающих покусать меня. Я отпустила серебряный кинжал так, словно он обжег меня, все еще не оправившись от того, что только что произошло.

— Ну и? — спросил Шакал. — Ты нашла его?

— О, да, — мой голос от шока больше походил на хрип.

— И? — подтолкнул он меня.

Мне, ни в коем случае, не стоит рассказывать ему о том, что воспламенитель каким-то образом понял, что за ним шпионят.