— Я пришел из рода муэрте, которые размножаются по необходимости, не по любви. Мой отец получил трех дочерей от трех женщин, прежде чем появился я. Он не собирался иметь ничего большего с матерями его детей. Я стал его главной целью.

Мы пересекли дорогу и пошли к деревьям на песчаном холме. Он что-то задумал, ведь мы прошли уже несколько отличных домиков. Конечно, они могли быть заняты, ведь чувства драконов охватывали гораздо большую территорию, чем драманов.

— Зачем вообще партнерши твоего отца связались с ним?

Его губы сжались.

— Потому что в нашем клане честь для женщины носить ребенка от муэрте, особенно мальчика, который однажды станет одним из теней.

— А я думала, только в моем клане есть проблемы.— Эти мужчины использовали женщин драконов как инкубатор, да еще и внушили им, что это хорошо! – Не если ты пришел из рода мужчин, которые отказываются остепениться, еще не значит, что это и твоя судьба. Знаешь, ты можешь выбирать.

— Муэрте ведут кочевую жизнь. И опасную.

— И что?

— И то, — сказал он, посылая мне взгляд, вызвавший мурашки по моему телу, не потому что он был его обычным пугающим, смертельным взглядом, а потому что в нем светились отчаяние и принятие одинокого будущего. Это было знакомо, ведь в глубине и я имела похожие мечты. – Что есть те, кому не нравится то, что мы делаем, и они активно стараются вырезать нас. Моего отца убили, как и его отца. Я не сомневаюсь, что это и моя судьба тоже.

— Значит, тебе нужно жить как монаху до этого момента? Зачем так себя ограничивать?

Его ухмылка неожиданно стало озорной.

— О, у монахов и меня нет совершенно ничего общего. И ты несомненно это скоро узнаешь.

— И в этом снова весь ты, бежишь впереди событий. – Я позволила своей руке скользнуть в задний карман его джинсов. И даже сквозь ткань я ощущала его жар, сокращение его мускулов, когда он двигался. Я бы желала, чтобы в этот момент на нем не было одежды, но наверное к лучшему, что это было не так. Все двигалось чересчур быстро, а нам еще нужно было найти место для ночлега. Песок был не самой лучшей постелью, не важно, каким сексуальным был партнер. – И мы еще не разобрались с уважением.

— Но я тебя уважаю, — сказал он, его голос затронул мою душу. – Вообще-то я собираюсь уважать каждый дюйм тебя. И не один раз.

Жар вспыхнул во мне от этих мыслей, и я подавила в себе желание помахать рукой, чтобы охладиться. Мне нужно перевести этот разговор в нормальное русло. Иначе мы займемся грязными штучками прямо здесь и сейчас. Не важно, на песке или нет.

— Существует множество мужчин с опасной работой – полицейские, пожарные, солдаты, например, и они позволяют себе любить и быть любимыми.

— Но факт, что у муэрте нет ни семьи, ни любимых — это часть запугивания. В его жизни нет никого, кого можно было бы использовать против него, в какой бы то ни было игре.

— А что насчет того времени, когда ты перестанешь быть муэрте?

— Муэрте никогда не перестают быть муэрте, — сказал он. Удивление скользнуло в его голосе, а пальцы нежно погладили мой сосок. – Тебя обычно убирают с этой должности.

— Да перестань, должен же быть хоть один муэрте, который дожил до преклонных лет. —Господи, как удивительно, что мой голос звучал спокойно, учитывая то, что внутри меня все дрожало, и мои колени подгибались от этих простых ласк.

Пора, подумала я, и мне что-то сделать.

Я убрала руку из его кармана и передвинула ее к поясу его джинсов, нащупала край материала и запустила пальцы вовнутрь, накрыв его зад. И господи, это был хороший зад, крепкий и в отличной форме.

— Большая половина подготовленных не доживает даже до средних лет, — прокомментировал он.