Изменить размер шрифта - +
И было бы глупостью их для себя не отметить. Говорил он больше о хозяйстве, о том, как убежище содержать непросто, как важно с толком, пониманием перспектив и расчетом подходить к ведению дела, созданию запасов, грамотному их расходованию. Я, выполняя руками монотонную работу, сосредоточенно ловила каждое слово. Учиться мне этому надо — теперь и мне тут выживать, а значит надо вносить свою лепту в общий труд, чтобы еду даром не получать. Бестолковой гирей на шее мужа висеть не хотелось. Но опыта в подобном хозяйствовании не было, и пожилой старх это, видимо, понял. Вот и пытался мои пробелы в знаниях восполнить.

— А вот Кривоне сколько не говори — отмахивается. Сама, мол, все знает и умнее всех, зачем ей чужой толк, когда своего гонора избыток, — пожаловался он под конец, когда мы уже отправились на запоздалый обед.

— Спасибо, — с искренней благодарностью кивнула я, — мне ваш толк не помешает, верно вы поняли — не сильна я в домашнем хозяйстве.

До вечернего возвращения обитателей в убежище успела еще и высохшее белье собрать и сложить в наш мешок, а так же вызвалась помочь Кривоне с посудой — помыла ту, что имелась. В процессе, находясь со стархиней на кухне, дальняя часть которой была отгорожена короткой переборкой, отделяя ее жилое пространство от зоны готовки, осторожно, стремясь быть незамеченной, наблюдала за тем, как та варила вкусную похлебку. В памяти всплыли почти стершиеся воспоминания о маме готовящей суп, которая мясо всегда резала на много мелких кусков и добавляла непосредственно в бульон. Наблюдая за тем, какое количество кусков мяса стархиня отваривала и готовила для нарезки отдельно, подумала, что в супе бы его понадобилось меньше, чем есть вот так вприкуску. Но помня о жалобе Руенза, с инициативой не полезла.

Когда же появились первые стархи, помогла всем недовольной Кривоне переносить в общий зал миски и ложки. А потом убежала за ширму и, присев на валик скатанного матраса, принялась заплетать волосы. Чем ближе было время появления Рида, тем больше я беспокоилась относительно его реакции на случившееся днем.

Сегодня он пришел раньше, словно чувствовал. Мы с Руензом по примеру вчерашнего дня только устроились на лавке в сторонке, наблюдая за началом массового раскладывания матрасов, как из-за отъехавшей двери внутрь очень резко шагнул мой муж. И сразу, не теряя времени, направился ко мне. Я переоделась, надеясь, что так запаха Дитора на мне останется меньше, но судя по прищуренным глазам Рида и подергивающемуся носу, толку от этого не было.

— Что он хотел? — тон вопроса к Руензу был такой же обжигающе холодный как и порыв принесенного снаружи мороза.

— Запасы пополнить, ну и проводника в ней учуял, — сразу пояснил пожилой старх, поразив меня краткостью и емкостью ответа.

— Ждет пищевик? — деловито уточнил мой муж, скидывая меховой покров.

— Да.

— Когда прибудет? — Рид.

— Через неделю, — Руенз.

— Повидаемся… — уверенно пообещал Рид и уже ко мне обратился: — Напугал?

— Не сильно, — надеясь смягчить его, ответила я.

Муж некоторое время хмуро в меня всматривался и уточнил:

— Ела?

— Нет, мы обедали поздно, поэтому не хочется.

Рид кивнул, а Руенз добавил:

— Я ей скеш дал, обращается она с ним умело. Она же не чует ничего, так на Дитора и налетела.

Мой старх, сворачивая верхнюю одежду, ненадолго замер, задумавшись, а потом мне кивнул:

— Верни скеш.

Мне, конечно, не хотелось это делать, но права спорить нет. Поэтому, привычно крутанув рукой, мгновенн

Бесплатный ознакомительный фрагмент закончился, если хотите читать дальше, купите полную версию
Быстрый переход