И так страстно захотелось Георгию Натановичу возвыситься над серостью жизни, испытать опьянение от своего превосходства и своей значимости в этом мире, что прямо вот сию минуту ринулся бы к заветной цели.

Он не удивился, когда узнал, что в России появились дворяне, которых советская власть вроде бы извела под корень. Пусть непризнанные властью, но как здорово, что они снова есть! А что такое дворянин? Это полученное по наследству либо дарованное соизволением Государя почетное достоинство за заслуги перед отечеством и Двором Его Величества. С наследственностью у Георгия дела обстояли неважно. Его папа Натан Самуилович Дворкин был потомственным портным из маленького местечка на Житомирщине, успевший в начале войны эвакуироваться в Зауралье до фашистской оккупации. А мама всю жизнь помогала папе шить костюмы. Зато по части заслуг... ну, конечно, они у Георгия есть. Следовательно, он вполне может претендовать на высокий титул. И тут Георгий задумался. А кокой собственно титул ему больше всего подойдет? Барон? Мелковато. Князь? Не выйдет, слишком высоко. А вот граф - в самый раз. Итак, его сиятельство граф Дворский - перед вами, милостивые государи, собственной персоной! Красиво, не правда ли? Симфония, черт побери!

Приняв это судьбоносное решение, будущий граф с усердием приступил к обдумыванию способа перевода его из стадии сладкого зачатия в стадию трудных родов. И такой способ нашелся. Все дороги, как в Рим, вели на лесной кордон, где главным егерем обосновался Иван Иванович Недогонов после того, как покинул хлопотный пост директора лесхоза.

Оказалось, напрасно Дворский боялся, что его новый "Вольво" может пострадать на лесных ухабах. К кордону вела недавно построенная гладко спрофилированная дорога с гравийным покрытием. Чувствовалась заботливая рука областного губернатора, большого любителя охотничьих утех.

Это место было знакомо Георгию. Здесь под охраной егерей поддерживался строгий режим заказника, водились кабаны, лоси, косули, глухари, а на болотных озерцах подкармливались пролетные гуси и утки. В этом охотничьем раю был построен под его руководством гостиничный дом, в котором останавливались и сам губернатор, и депутаты областной думы, и даже московские чиновные гости.

А вот в доме главного егеря бывать Георгию не пришлось. Он, оказывается, стоял поблизости на полянке у ручья. Это был скромный сруб под тесовой крышей с нескладными надворными постройками и с оградой из жердей. Ворота были закрыты, во дворе - никого, и Георгий дважды посигналил. Через несколько минут на крыльцо вышел бородатый мужик, в котором Дворский не сразу узнал Ивана Ивановича. Он раздался в плечах, посвежел на лесном приволье и совсем потерял свой прежний начальственный лоск. На нем были мятые старые брюки и распахнутая камуфляжная куртка, засаленная и в пятнах. В первый момент Иван Иванович держался настороженно и не проявлял особого радушия, видно, не забыл еще про подставные бильярдные шары. Но когда Георгий подарил ему штучную тульскую "вертикалку" с набором патронов, сразу смягчился и пригласил гостя за большой стол под навесом.

- Дома у меня бардак, - сказал Недогонов, - а здесь на вольном воздухе будет хорошо.

Вместе с женой он быстро выставил на стол сало, большое блюдо с вареным мясом, домашнюю колбасу, маринованные грибы, вазочки с медом и вареньем из лесных ягод, помидоры, огурцы, стрелки зеленого лука...

Глядя на все это изобилие, Георгий шутливо заметил, что придется заранее отпускать ремень дырки на три.

- Ничего, мы тут живем по-простому, все свое, натуральное. Пойдет в охотку и не повредит, - успокоил Иван Иванович. - А вот спиртного, извини, нету. Не употребляю, зарок дал.

Когда утолили первый голод, на столе появился самовар, запахло смолистым дымком.

Потягивая зеленовато-черный на смородиновом листе чай, Дворский с любопытством оглядывал большой двор, на котором из всех закутков доносилось мычание, хрюканье, блеяние, квохтанье, гогот, кряканье и писк.