Вдобавок, Жонг, оказавшийся весьма недурным актером, в красках рассказал жителям, как я их спасал от пиратов и холодок окончательно лопнул.

Меня приняли как самого Будду, обеспечили кровом, поставили на довольствие и даже выделили прислугу.

А когда я частным порядком начал помогать жителям по медицинской части, почтительность сменилось почти обожествлением.

Деревня расположена на острове, островок небольшой, деревенек на нем две, почти рядом, стоят на берегу, места — живописнейшие, сам островок расположен неподалеку от Лантау, самого большого острова Гонконгского архипелага.

гуандунцы (также известны как кантонцы) — крупнейшая этнолингвистическая группа населения Гонконга и крупнейшая группа в составе китайцев Гонконга. Являясь выходцами из южнокитайской провинции Гуандун.

В деревне нищета страшная, но сами люди неожиданно приветливые, добрые и симпатичные. Живут здесь гуандунцы*, говорят они на кантонском диалекте китайского языка, на котором я прилично навострился болтать, общаясь с косоглазыми в Монтане.

Хижина простенькая, четыре стены из обмазанных глиной бамбуковых палок и крыша из жести. Вместо кровати гамак, вместо стульев и стола ящики. Впрочем, я неприхотлив, пока сойдет и так. Да и платить за жилплощадь не надо.

Год сейчас тысяча девятьсот пятьдесят четвертый, апрель месяц, правда, тот ли это временной поток, в котором я шерифствовал в Бьютте, я до сих пор не знаю. В моей прошлой жизни никаких изменений из-за меня в истории не произошло, кроме изобретения антибиотиков и кое-какого прогрессорства в оружейном деле, так что зацепиться пока не за что. Впрочем, шансов очень мало, и я это прекрасно понимаю.

— Губернатор Александр Грэнтэм инициировал программу строительства общественного жилья, призванную решить острую жилищную проблему среди иммигрантов… — молоденькая миловидная китаянка, увидев, что я на нее посмотрел, застенчиво улыбнулась.

Староста деревни, Гуй Гао, приставил ко мне дочь своей сестры в услужение. Явно с умыслом, возможно, чтобы сосватать, а может просто как соглядатая. Зовут ее Жаохуи, девчонка миловидная, личико красивенькое, кукольное, попа плоская, сисек кот наплакал, ножки коротенькие и кривенькие, но в целом ничего. Она таскает мне еду и воду, стирает, убирает в выделенной для проживания хижине, но главное ее достоинство в том, что она более-менее грамотная и вслух читает мне китайские газеты. Увы, в иероглифах я не рублю, а пресса на английском языке на остров еще не попадала.

Эх… знавал я одну китаянку Жаохуи в бытность шерифом. Горячая девчонка была. Правда девственность свою берегла пуще ока. Но мы все равно как-то обходились.

Я мельком глянул на остренькие соски девушки, выпирающие из-под полинялой маечки. Мелькнула мысль определенной направленности, но поразмыслив, я от нее отказался. Трахнуть комоглазенькую нетрудно, она сама набивается, связь с белым для китаянок очень престижна, а вот проблем потом не оберёшься. Так что, пока обойдусь.

— Продолжать, господин Ва-ит? — улыбаясь, пропела Жаохуи.

Я вытащил из пачки сигарету, подкурил и кивнул.

Море под боком, ветерок прохладный, качаюсь себе в гамаке, и газеты даже вслух читают — чем не благодать. Вот только гребаная рыба и рис надоели до чертиков и нормального вискаря днем огнем не найдешь.

И сигар…

И хорошо прожаренного стейка…

И податливой разбитной бабенки под боком…

И моего Мусички…

Короче, до хрена чего не хватает, но в целом терпимо.