Вжж! Смартфон едва заметно шевельнулся в его руке. Алексеева продолжала дрожать, не веря своим глазам. Еще одно короткое послание, и опять «вжж». Она опустила взгляд и зажмурилась. Дыхание холодом обожгло грудную клетку. Что теперь делать? Как быть? Дать ему понять, что она все знает. А потом?

Но ведь он почему то ей писал, так? Зачем то пришел в то самое кафе… И что изменилось? Они по прежнему могли дать друг другу то, что обоим было необходимо. Тем более этот мужчина ей нравился. И вообще, за последние двое суток она не могла думать ни о ком и ни о чем другом.

В одну секунду девушка решила пойти ва банк. Будь ситуация менее щепетильной, имей она больше времени на то, чтобы все обдумать, Ольга вряд ли бы когда нибудь так поступила. Но возбуждение, жаром разошедшееся по телу, опасность и дичайший адреналин не дали ей ни секунды для размышлений.

Она поддалась внезапному импульсивному порыву и быстро нацарапала поверх тестовой работы первый пришедший в голову текст.

Пусть считает ее сумасшедшей. Пусть злится, читает нотации, думает о ней все, что ему угодно, но она воспользуется единственным шансом быть с этим мужчиной или навсегда останется чертовой девственницей, проводящей скучные ночи в обнимку с учебниками и конспектами.

Ольга подняла глаза и наткнулась на его взгляд, ошарашенный и полный возмущения. Обратного пути у нее не было. Ноги сами сорвали ее с места. Она задыхалась от волнения, пока шла к его столу.

– Куда вы, Алексеева?

Девушке казалось, что с каждым новым шагом ее уверенность уменьшалась вдвое. Ее голос прозвучал хрипло:

– Я уже закончила…

– Вы уверены?

Алексеева положила перед ним листок, украшенный ее красивым, ровным почерком. Ощущение у девушки было такое, будто она избавилась от раскаленной сковороды, которую держала только что голыми руками.

– Не то слово, – выдохнула Ольга, высоко задрав подбородок.

Если уж падать в пропасть, то с гордо поднятой головой. Обратный путь до своего места Алексеева не помнила. В памяти осталось лишь удушающее ощущение стыда, беспомощности и сожаления о содеянном. Щеки пылали жгучим огнем, голова продолжала кружиться, а ноги неметь. Оля кусала губы, тихо ненавидя себя, и больше не посмотрела в его сторону ни разу.

Естественно, как только группе разрешили покинуть аудиторию, тихая студентка первой рванула на выход. Прочь от Озерова, от собственной глупости и ее последствий. Конечно, он откажется. Разумеется, не придет. А ей, дурочке, ему еще экзамены сдавать! Вот идиотка, надо же так опозориться…

Она закрылась в туалете, включила холодную воду, наклонилась и умыла ладонями раскрасневшееся лицо.

Супер. Теперь он считал ее развратной, наглой и ушлой. Круто. И о чем она думала?

Кто то дернул дверь, затем раздался требовательный стук.

– Занято! – пискнула девушка.

Ольгу продолжало лихорадить. Она смотрела на свое отражение в зеркале и никак не могла отыскать в нем ту смелую, отчаявшуюся и бойкую девчонку, которая писала профессору откровенные послания прямо во время лекции.

Вместо нее на Алексееву смотрела перепуганная, краснеющая тихая староста, привыкшая ничем не выделяться в толпе и прятать за волосами свои уродливые розовые пятна на коже.

Что то пиликнуло. Телефон! Дыхание перехватило. Девушка сунула руку в сумку и осторожно достала мобильник. То, что будет в этом сообщении, должно решить ее судьбу.

YourBest: Я же говорил, что не могу сегодня.

Алексеева рвано выдохнула. Одеревеневшие пальцы пробежались по клавиатуре экрана.

OlyaBadGirl: Либо да, либо нет. Сегодня или никогда. Решай.

YourBest:… (печатает)…

YourBest:… (печатает)…

YourBest:… (печатает)…

Она вытерла пот со лба.