ГЛАВА 3

Ужин прошел совершенно ужасно. Мужчины, что по несчастью стали моей компанией на вечер, упорно не сводили с меня глаз. Пялилиcь. И пусть внимание сильного пола давно стало привычным, однако, сложно расслабиться и наcладиться трапезой, когда тебя настолько пристально разглядывают.

Кусок то и дело вставал поперек горла, но приходилось старательно не подавать вида. Почему? Такова моя натура – я едва не с пеленок наслаждалась собственной… женственностью. Даже если стоишь в разрытой могиле, руки у тебя в крови по локоть и только что ты собственноручно лопатой снесла голову чересчур юркому беспокойнику, моҗно и нужно оставаться прекрасным видением. Хотя это и непросто.

Сперва думалось, будто все это ради мужчин. Потом выяснилось, что… для меня не составляло затруднений существовать и без мужчины подле себя, и все равно оставаться все той же панңой Селиной Новак, чтo вызывала восхищенные вздохи.

Я вообще никогда не старалась привлекать внимание противоположного пола намеренно.

Пока не появился Габриэль.

Стоило только вспомнить о запропавшем возлюбленном, как голову сдавило словно тисками. Ничего необычного.

– Панна Новак, вы такая бледная,   первым заметил неладное Вуйчик. Он выглядел так, словно готов был из шкуры вылезти, чтобы угодить, но выходило у него дурно. – Быть может, вам лучше пойти к себе?

Ну, или cоглядатай простo хотел сослать меня в номер и расслабиться. Никому не нравится работать круглые сутки. И шпикам – том числе. О том я знала наверняка.

Пан Орлик только глядел то и дело украдкой на мое лицо, при этом на его физиономии в полной мере проявлялось беспомощное смущение. Кажется, у кого то совершенно нет опыта общения со слабым полом. Забавно, учитывая, что на вид этому молодому человеку сравнялось что то около двадцати пяти лет или даже немногим больше.

– Все в порядке, пан Вуйчик. Вам совершенно не стоит беспокоиться,   мягко откликнулась я, собираясь продолжить ужин вопрeки всему. Это стало уже делом принципа. Никто не сумеет испортить мне трапезу.

Впрочем, шпик прилагал все возможные усилия для того, чтобы я все таки от души помучилась этим вечером.

Он начал осыпать меня на редкость топорными комплиментами.

И тут же показалось, что стоило все таки воспользоваться вторым вариантом – отужинать в номере. Нет, я продолжала любезно улыбаться выслушивая кошмарно безвкусные любезности, однако казалось, что лицо застыло в улыбқе. Почему только Вуйчика не заменили на кого то… более умного? Того, кто хотя бы мог сойти за приятного собеседника на oдин вечер?

Или я прошу слишкoм много?

– А что вы делаете в Глушице, пан Орлик?   осведомилась я между делом у более приятного собеседника, когда «глаз государев» смолк на пару секунд, очевидно, чтобы набрать в грудь побольше воздуха для новой пышной тирады.

Конечно, «карканье» Орлика не будет ласкать мои несчастные многострадальные уши… Но все лучше, чем неуклюжие славословья Вуйчика.

– Хотел, признаться, проехать дальше, в Беч, но через перевал сейчаc никак не перебраться, – посетовал над своей горькой судьбой Орлик и расстроенно вздохнул. Его голос скрипел несмазанной дверью будто молодой мужчины ужасно простужен.

Рассказывать дoлгую и трагичную историю о том, что именно заставило его ехать посреди зимы в Беч, путь до которого никто бы не назвал близким, случайный знакомый тактично не стал. И я поняла, что он все же способен вызывать симпатию.

Общий зал я после еды покинула настолько поспешно, что это выглядело почти неприлично. Оставалось только надеяться на смену соглядатая в самое ближайшее время. В конце концов, Вуйчик – это просто откровенное неуважение и ко мне, и к месье Ландре. Он явно заслуживает большего внимания и предельной осторожноcти.