Значит, Тадзио Олех – это кто то по настоящему серьезный, не мелкая сошка из охранки, что изо всех сил рвется вверх. И мой вoздыхатель явно в курсе и кто такой Олех, и чем он занимается,и до каких высот успел добраться.

И что теперь делать? Сразу уносить ноги, пока ясновельможный пан Олех не посчитал, что я ему мешаю? Или дождаться и посмотреть, чем вся история закончится? Так сразу и не сказать, какой выбор окажется в моем случае правильным.

Я принялась расхаживать из угла в угол, пытаясь привести мысли в порядок и найти хоть какой то выход из сложившейся непростой ситуации. Разумеется, магистр Каминский – человек чрезвычайно опасный и способен на многое, но он, в конце концов, зло знакомое. А вот какие трюки может провернуть Тадзио Олех, остается только гадать.

И все таки этот человек вполне любезно пообщался со мной, не тронул, не взялся запугивать…

Навернoе, я и в самом деле слишком глупа для интриг.

– Кажется, он мне даже благоволит. В какой то мере. Точней, моей красоте,   с усталостью вздохнула я и поежилась, вспоминая, каким именно взглядом изучал меня тот самый подозрительный шпик.

Орлик вздохнул. Громко и недовольно, одна мысль о том, что кто то может испытывать ко мне романтический интерес, да ещё и выказывать его, точно не доставляла поклоннику ни малейшего удовольствия.

– Уверены, что сможете очаровать этого человека?   с веской долей ядовитой насмешки спросил он.

Я покачала головой и не стала вслух говорить, что, скорее уж, уверена в обратном. Люди, которые поднимаются дo высоких чинов в охранке обычно способны отрешиться от всех мирских соблазнов и целиком посвятить себя плетению паутины вокруг королевского двора.

– Вот и мне кажется, что несмотря на вашу красоту и обаяние, Тадзио Олех вам не по зубам,   с еле слышной ноткой злорадства подтвердил мои сомнения Орлик.

Я даже не потрудилась скрыть свою досаду.

Замерев посреди комнаты я с обидой поглядела на того, кто по идее должен был во всем меня поддерживать и убеждать в моем полном совершенстве.

– Кто он такой – этот Тадзио Олех?   в лоб спросила я Οрлика.

Но пока придержала более щекотливый вопрос – откуда об этой, по видимому, важной персоне может знать скромный учитель. Еще не время было. Тем более, для меня то все очевидно уже давно.

Орлик поглядел на меня, прикусил губу, а после выдал:

– Паук в паутине. Мне известно, что он много лет служит в охранке. Но кто знает, в каком он уже достоинстве. Приходилось как то сталкиваться с Олехом. Случайно. Οднако, я отлично понял, каков этот человек. Сильный. Хитрый. Безжалостный. Γроссмейстер за шахматной доской, который с легкостью пожертвует как пешкой, так и ферзем.

Красивое описание, в какой то мере, поэтическое. Возможно, даже и правдивое.

Впрочем, мне ли бояться интриганов, в самом деле? В одного из них я даже умудрилась влюбиться.

Как бы то ни было, обычно не слишком выразительное лицо Яна Орлика теперь несло на себе печать тревоги и даже в какой то мере смятения. Ну да, чрезвычайно неприятно, когда все идет не по твoему плану – а по чьему то чужому.

Я уселась за стол, взяла дурно очиненное перо, нашарила еще и клочок пергамента, после чего не без труда нацарапала несколько строк и запечатала крохотный свиток личной печатью, которую почти никогда не использовала. Все таки моя семья не слишком то много внимания уделяла благородному происхождению,так что использование родовогo герба я считала неуместным. Однако перстень с печаткой, на которой инициалы «SN» переплетались с кошачьей мордой, у меня на руке надет был всегда.

И эту печать знал, к примеру, Вацлав Сташек. А помимо него… родители и Габриэль.