— «Как соотносите образование и культуру человека?»

— Воистину вы нашли время и место для этих рассуждений! И третий?

— «Какими путями улучшать себя?»

— Так, значит, на эти прекрасные вопросы вы решили искать ответы в этом прекрасном месте, в этой прекрасной компании, с этими прекрасными людьми? Сделаем!

— А чего ж время зря терять! Пока стоим…

— Большой человек! Да вы радуйтесь жизни, веселитесь, смотрите, как все оживлены, довольны, я бы даже сказал, разбужены и разгульны!

— Вот и подыщите мне здесь такого человека, который биографически, профессионально, интеллектуально был бы компетентен ответить на эти вопросы. А, начальник?

— Вон, видите, стоит интересная женщина с еще не начавшей уходить красотой? Хирург. Заведующая отделением, остра, про Пушкина что-то понимает. Ее вот спросите. Лариса Нестеровна зовут.

Валера пошел с обходом дальше, журналист направился к Ларисе.

— Извините, пожалуйста, Лариса Нестеровна…

— Борисовна, Борисовна я, не Нарциссовна.

— Нарциссовна?! Простите меня. Так начальник вас назвал.

— Понимаю, что он, потому и злюсь. Уже и Нестеровна? — сначала резко, а потом, одумавшись, с улыбкой сказала Лариса. — Я вас слушаю. Болит что-нибудь?

— Нет. Я не с делом, я с добром.

— А если без красивости, что имеете в виду?

Лариса все же сочла это делом, хотя, может быть, и добрым. Слазала, что подумает, и пригласила газетчика попозже прийти к ней в машину.

К Валерию подошли несколько представителей их сотни и предложили, почти потребовали немедленно снова провести проверку. По уговору было заранее решено, что проверки надо проводить не через равные промежутки, а неожиданно, по желанию хотя бы нескольких человек. Техника проведения проверки была такова: кричат, поднимают на палке транспарант, после чего ждут пятнадцать минут — люди должны успеть собраться. Кто бежит от машин, кто из какой-нибудь группки, где болтают на любую подвернувшуюся тему или анекдоты рассказывают, кто от ближайшего дома, если в подъезд ушел погреться. Ждут пятнадцать минут, во имя высшей справедливости, чтобы не было слишком сурового отношения: ведь сегодня ты отошел подальше, завтра я.

Человек тридцать сбились вокруг Валерия Семеновича уже в первые две минуты. Постепенно этот комок людей разрастался, набухал, расширялся. Проверку проводил Валерий, поэтому он и чувствовал себя наиболее свободно. Практически он один и говорил, остальные молчали, ожидая, когда будет назван его номер.

Проверили. Перекликнулись. Сотня уменьшилась на несколько человек, и недостающие единицы были передвинуты из четвертой сотни.

Лариса решила использовать возникший перерыв: проверки в это время почти заведомо не будет. Можно съездить в больницу. Она хотела захватить с собой девушку из парикмахерской — вдруг все же аппендицит. Надо бы сделать хоть анализы, да и посмотреть пора второй раз. Девушка, торопясь и захлебываясь, проболтала, что ей полегче, что можно подождать еще, что в их сотне не проводили еще переклички, что она уйдет из очереди только тогда, когда придет на подмену ее муж, который работает автомехаником на станции техобслуживания и раньше восьми часов закончить не может, а вот когда придет, она сама найдет Ларису, познакомит ее с мужем, и муж, наверное, пригодится доктору, а сейчас все обойдется и так…

Лариса параллельно ее трескотне думала, что такое знакомство безусловно необходимо, без парикмахерской-то она обойдется, иметь же знакомого автомеханика — большая жизненная удача, и неплохо бы ей эту девушку прооперировать.

А дальше девушка сказала, что запишут не более пятисот человек и она, скорее всего, стоит напрасно. И все вокруг начали бурно обсуждать, сколько запишут, есть ли смысл оставаться.