|
В воспитании детей мы стремимся к тому, чтобы нас оставили в покое, не хотим преодолевать трудности, если коротко, желаем растить образцового ребенка – и почти не задумываемся о том, пригоден и полезен ли для него такой ход развития. Итак, я вполне могу предположить, что фобия Ганса была для него целительной, потому что: 1) она обратила внимание родителей мальчика на неизбежные трудности, которые ребенку при современном культурном воспитании обеспечивает преодоление врожденных элементов влечения; 2) она привлекла отца на помощь к сыну. Быть может, Ганс имеет то преимущество перед другими детьми, что он больше не хранит в себе «семена» вытесненных комплексов, которые столь важны для последующей жизни и которые неизбежно чреваты всевозможными пороками в развитии, не говоря уже о предрасположенности к возникновению неврозов. Таково мое мнение, но не знаю, разделят ли его остальные и получит ли оно подтверждение в опыте.
Теперь следует спросить, чем повредили Гансу извлеченные на свет комплексы, которые обыкновенно вытесняются детьми и которых так боятся родители. Разве мальчик предпринял какие-то значимые шаги в подкрепление своих притязаний на мать или воплотил какие-то дурные намерения в отношении отца? Полагаю, такие опасения посещали многих врачей из числа тех, кто не понимает сущности психоанализа и думает, будто порочные наклонности усилятся, если станут осознанными. Подобные мудрецы только тогда поступают последовательно, когда умоляют нас ради всего святого не заниматься всеми «дурными мыслями», которые кроются за неврозами. При этом они забывают о том, что являются врачами, и становятся роковым образом схожими с шекспировским Кизилом, который дает страже совет: «А чем меньше с такими людьми связываться, тем лучше для вашего достоинства». Наоборот, единственным следствием анализа стало выздоровление Ганса: мальчик перестал бояться лошадей и начал относиться к отцу по-дружески, о чем последний сообщил мне с некоторым недоумением. Потеряв толику сыновнего почтения, отец приобрел в доверии. (Вспомним: «Я думал, ты знаешь все, раз столько знаешь о лошадях».) Анализ нисколько не разрушает достижения вытеснения; влечения, прежде подавленные, остаются таковыми, а успех приходит в другом отношении. Анализ замещает собой процесс вытеснения, автоматический и избыточный, умеренной и целесообразной проработкой высших областей сознания. Если коротко, анализ замещает вытеснение осуждением. Тем самым он снабжает нас давно ожидаемым доказательством того, что сознание носит биологическую функцию, и его применение дает значительную выгоду. Будь у меня возможность действовать по своему усмотрению, я решился бы дать мальчику еще одно разъяснение, от которого родители воздержались. Я подтвердил бы его внутреннее убеждение, рассказал бы о вагине и коитусе, тем самым еще уменьшив загадочность этой темы, и положил бы конец его стремлению задавать соответствующие вопросы. Я убежден, что это разъяснение не сказалось бы ни на его любви к матери, ни на детской природе, зато он понял бы, что одержимость этими важными, но преходящими вопросами нужно отложить, пока не исполнится желание вырасти. Увы, педагогический эксперимент не зашел столь далеко. Нельзя провести четкую разграничительную линию между «невротиками» и «нормальными» детьми и взрослыми; наше представление о «болезни» есть сугубо практическое понятие, плод комбинации факторов, а предрасположенность и случай должны встретиться между собой, чтобы «переступить порог» такой комбинации. Вследствие этого многие индивидуумы то и дело переходят из разряда здоровых в разряд невротиков, тогда как куда меньшее число совершает путешествие в обратном направлении. Обо всем этом неоднократно говорилось и уже общепризнано, так что я вряд ли одинок в своих утверждениях. Думаю, правильно будет отметить, что воспитание ребенка способно оказать сильное влияние на психику в пользу или во вред предрасположенности к «болезни» при этом комбинировании. |
