— Здесь ты знаменитость, — говорит она мне, перекрикивая шум. Кажется, ей это доставляет больше удовольствия, чем мне. — Мятежник, с которым не смогла справиться Республика. Поверь мне, к утру твои фотографии будут расклеены по всему городу. Эвергрин будет готов умереть лишь бы взять у тебя интервью.

Она продолжает говорить, но я больше не обращаю на нее внимания. Один из людей внизу с табличкой в руках привлекает мое внимание. Это девушка, шарф на ее шее закрывает половину лица.

Но я точно могу сказать, это Каэде.

Голова начинает кружиться. Я вспоминаю красный сигнал тревоги в бункере, предупреждающий нас с Джун и чьем-то приближении. Я вспоминаю человека следующего за нами по улицам Колонии. Это была Каэде? Значит ли это, что остальные Патриоты тоже здесь? Она держит в руках табличку, которая почти незаметно среди остальных.

А на нем надпись: «Вы должны вернуться. Немедленно».

Глава 21

Джун

Я СНОВА ВИЖУ СОН. Я ЗНАЮ ЭТО, ПОТОМУ ЧТО МЕТИАС ОПЯТЬ ЗДЕСЬ, а я знаю, что он уже давно мертв. На этот раз я готова к этому и сдерживаю свои эмоции.

Метиас и я идем по улицам Пиерра. Вокруг нас бегут солдаты Республики, спасаясь от взрывов и разлетающегося щебня, но нам двоим, кажется, что все происходит, будто в замедленной съемке. Осколки гранат, летящие в нас будто пролетают сквозь. Я чувствую себя непобедимой или невидимой. Одно или другое, возможно оба варианта.

— Здесь что-то не так, — говорю я брату. Я смотрю на крыши, затем обратно на хаос на улице. Где Андэн?

Метиас задумчиво хмуриться. Он идет вперед, убрав руки за спину, грациозный, каким и должен быть капитан, а золотые кисточки на его форме звонко ударяются друг о друга.

— Я вижу, что это беспокоит тебя, — отвечает он, почесывая небольшую щетину на подбородке. В отличие от Томаса он всегда пренебрежительно относился к правилам по внешнему виду у военных. — Расскажи мне.

— Все это, — говорю я, указываю на происходящее вокруг нас. — Весь этот план. Что-то не так.

Метиас перешагивает через груду бетонных обломков.

— Что не так?

— Он. — Я указываю на крышу. По какой-то причине, Рэйзор стоит там, наблюдая за происходящим. Его руки скрещены перед собой. — Что-то не так с ним.

— Ну же, Букашка, рассуждай логически, — говорит Метиас.

Я загибаю пальцы.

— Когда я села в джип, следующий за Электором, у водителя были четкие инструкции. Электор приказал им везти меня в больницу.

— А потом?

— А потом Рэйзор приказал водителям держать путь по дороге, на которой должно было произойти убийство. Он полностью проигнорировал приказ Электора. Скорей всего он сказал Андэну, что это я настояла на поездке по этой дороге. Это единственная причина, по которой Андэн согласился на это.

Метиас пожимает плечами.

— И что это значит? Что Рэйзор просто хотел, чтобы совершилось убийство?

— Нет. Если бы попытка убийства удалась, все бы знали, кто проигнорировал приказ Электора. Все бы узнали, что это Рэйзор приказал водителям ехать этой дорогой. — Я беру Метиаса за руку. — Республика бы поняла, что Рэйзор пытался убить Андэна.

Метиас сжимает губы.

— С чего бы Рэйзору подвергать себя такой опасности? Что еще тебе показалось странным?

Я снова смотрю на происходящее как в замедленной съемке на улице.

— С самого начала он легко мог привести Патриотов в свой штаб в Вегасе. Патриоты заходили и выходили с дирижабля, как ни в чем не бывало. Кажется, что он скрывал свои истинные возможности.

— Возможно, так и есть, — говорит Метиас.