Девины еще не было. Если бы она появилась, ее присутствие бы почувствовали.

Но Берти знал, что она придет… вероятно, вскоре. Они с Найджелом должны регулярно встречаться с Создателем, им не разрешалось пропускать сессии. В случае отсутствия полагался штраф.

Когда Найджел не явится в назначенный срок?

Хитрый демон заподозрит неладное, и по своей природе захочет выяснить причину. И если она проникнет сюда? То Бастион – единственное безопасное место… но его никогда не испытывали ранее.

Когда доски встали на место, сомкнувшись наверху, Берти подошел к одной стороне, а Байрон – к другой, и вместе они сделали последний шаг: массивные задвижки из кованого железа, толщиной с колонну, пересекли дерево, входя в углубления в стене в двенадцать футов шириной, с резонирующим, отдавшимся эхом громом находя дом.

Он не помнил, когда в последний раз предпринимались такие меры предосторожности.

Спиной прислонившись к холодному камню, Берти мог думать лишь о своих дорогих друзьях… своей семье, на самом деле… застрявшей по другую сторону.

– Боже сохрани их, – прошептал он.

Таквин заскулил, утыкаясь в его ладонь. Погладив величественную голову, Берти сказал:

– Дорогой мой, здесь мы в безопасности.

По крайней мере, пока Девина не попытается войти. Потом? Он не знал.

Ведомый отчаянием, он перевел взгляд на Байрона… и увидел, как тот медленно снял свои очки с розовыми стеклами. Его руки дрожали так сильно, что он уронил их.

Приземлившись на каменный пол, линзы разбились на множество осколков.

Глава 28

Сисси, сидя на корточках перед ванной, смотрела на бледное, напряженное лицо Джима. Зная ответ на свой вопрос, ведь так?

Она повернулась к керамической ванной, чувствуя жжение в животе.

– Значит, все произошло здесь.

Господи, ее голос казался таким смешным.

Так странно, что можно забыть нечто столь травмирующее, как собственная смерть, пережитое было спрятано словно мебель в старом доме, сокрытое, хотя очертания виднелись за занавесью ее амнезии… потому что она чувствовала, что была здесь, в этом помещении, в этой комнате с мраморными полами… в этой ванной.

Но большего она не знала.

Откидываясь назад, она села на пол, притянув колени к груди. Будто события начнут всплывать в памяти, если она продолжит сидеть вот так. Некое воспоминание, звук, запах, ощущение…. которое откроет дверь.

Точнее, прольет свет.

Но было лишь одно… жжение на животе. С другой стороны, почему бы снова не разозлиться.

– Похоже, что тебе все-таки придется рассказать мне все, – сказала она. – Потому что «показ» не работает.

– Ничего?

– Совсем.

Джим больше ничего не сказал, и она подняла голову. Он больше не стоял. Прислонившись к стене рядом с дверью, он скользил вниз, пока тоже не опустился на жесткий мрамор. Когда он положил руки на колени и потер лицо, Сисси поразилась тому, насколько спаситель казался расстроенным.

При иных обстоятельствах она бы отступила. Особенно в своей прошлой жизни.

– Расскажи мне.

Прошло много времени, прежде чем он ответил:

– Я не знаю, как она привела тебя сюда. Не знаю, затолкала ли она тебя в багажник, или связала по рукам и ногам и бросила в минивен. Не знаю, была ли ты в трансе или она тащила тебя, или обездвижила такими способами, о которых я могу только догадываться. – Джим проглотил ком. – Я знаю, что тебя принесли в жертву, потому что ты была девственницей, для защиты ее зеркала. Я знаю, что нашел тебя здесь… ты была мертва…

На этих словах его голос сорвался.

Джим прокашлялся, будто собирался продолжить. Но из его рта не вырвалось ни звука.