Мы подошли к старой деревянной двери в собор, и Самаэль толкнул её, открывая взгляду тёмное помещение. Мы шагнули внутрь, и у меня перехватило дыхание. Это место было великолепным.

Лунный свет лился через витражные окна, заливая серебристым светом интерьер. Когда мои глаза привыкли к темноте, я увидела, что кто то превратил заброшенную церковь в дом. Там, где находился бы алтарь, стояла кровать – аккуратно застеленная и накрытая тёплыми с виду шкурами. В центре прохода стоял обеденный стол с незажжёнными свечами.

Сушёные цветы и травы висели на стенах, на полках стояли чашки и тарелки. Альков возле алтаря переделали в камин, и кто то пробил там стену, сделав своеобразный дымоход. На каминной полке из камня стояли чайник и кружки. Порыв ветра залетел через дымоход, принеся с собой маленькие хлопья снега.

Пока я разглядывала помещение, Самаэль начал зажигать свечи.

– Судя по запаху, тут в последнее время никто не жил. Не знаю, вернётся ли кто нибудь и помешает нам, – он подошёл к камину и бросил туда несколько поленьев.

В трещинках между камнями пробивались дикие цветы. Я выдохнула, и моё дыхание заклубилось в воздухе. Я понимала, почему это место забросили. Зимой сложно обогревать такое большое пространство, но оно станет идеальным домом на лето с такими великолепными высокими окнами.

Разводя огонь, Самаэль обернулся и посмотрел на меня.

– Иди оттаивай под шкурами. Чем больше ты отдохнёшь и согреешься, тем в лучшем состоянии ты будешь, чтобы помочь мне убить тех людей.

– Ты такой романтик.

Прекрасный голубой и красный свет лился через витражные окна за алтарём. Я подошла к застеленной шкурами кровати. Сев на краю, я сняла заснеженные сапожки, затем припорошенный снегом плащ. Я повесила плащ на крючок в изножье кровати и забралась в уютную постель.

Огонь начал потрескивать, осветив каменный пол золотистым светом.

Самаэль встал, и когда он с улыбкой повернулся ко мне, в его глазах танцевали отсветы пламени.

– Я заварю чай, – он взял чайник с каминной полки.

Ну естественно . Естественно, он заварит чай.

Сбежав из Железной Крепости, я и не представляла, что такое случится – что он опять будет готовить мне чай, делить со мной постель. Мне надо помнить, что нельзя к такому привыкать.

Я смотрела, как Самаэль выходит наружу, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить – он пошёл собрать снег, чтобы растопить его в воду.

Вернувшись, он сверкнул улыбкой, от которой мои щёки запылали. Ну, разве не уютно тут устроились два древних врага, воевавших не на жизнь, а на смерть?

Он поставил чайник у камина, затем повесил его над огнём.

– Чай тебя согреет. Возможно, к утру яд выведется из твоего организма.

Я накрылась одеялами и шкурами и улыбнулась ему.

– А ангелу смерти нужен его вечерний чайный ритуал. Только что рванула бомба, нас отравили, на нас охотятся. Естественно, мы обязаны попить чаю.

Но он не улыбнулся в ответ, и его взгляд не отрывался от огня.

– Я не верю, что Соуриал поступил бы так. Он никогда не был изменником, и они убили его детей. Я не могу понять, как кто то мог подставить его данной очень специфичной информацией о Проходе Призрачного Монаха, но может, такая вероятность существует.

Я нахмурилась, пока этот вопрос крутился в моём сознании.

– Возможно ли, что у него имеется весомая причина поступать так?

– Соуриал считает, что ты опасна. Но это недостаточно весомая причина, чтобы примкнуть к Свободному Народу.

– Да. Но я ведь опасна.

Он покачал головой.

– Я не знаю. Может, он считает, что как то сможет захватить над ними контроль. Разрушить их изнутри.

Я прикусила губу.

– Если кто то подделал его почерк…

– Это не отвечает на вопрос о том, как они узнали о Проходе Призрачного Монаха.