|
Брошенная техника времен второй, аномальной катастрофы две тысячи шестого года выглядела разнообразнее. Среди этих машин встречались как ржавые развалины, так и новехонькие экземпляры, словно бы только с конвейера — к ним даже пыль не липла. Объединяло те и другие то, что они были неспособны двигаться. Потому что способная двигаться машина была в Зоне слишком большой ценностью, чтобы торчать на свалке. Западная свалка, на краю которой залегли в кустах Кайман с Мышкой, когда-то давным-давно была ремонтной базой. Стрельба на севере прекратилась, но сталкер удвоил осторожность и подниматься в полный рост не спешил. Прямо перед ними красовалась автомобильная «яма» с эстакадой. Из построек уцелели два хилых сарайчика и большой металлический ангар к северу от них, чуть на отшибе. На асфальтированной площадке размерами с небольшой стадион громоздилась техника, преимущественно строительная — несколько объеденных ржавчиной подвижных кранов, облезлые экскаваторы, перекошенные набок грузовики и вросшие в асфальт самосвалы. Вызывающе ярким пятном выделялась красная легковушка незнакомой Мышке марки, новенькая и сверкающая. Целехонькие стекла были подняты, а в салоне ее что-то временами искрило, словно закоротило неисправные контакты. Правее и дальше красной машины виднелся съезд в котлован. — Там был могильник грязной техники после первой аварии, — сказал Кайман шепотом, увидев, куда смотрит Мышка. — Потом его зачем-то разрыли. Может, мародеры, не знаю. А все, что наверху, — это уже наш век. Мышка вздрогнула. У этого места была своя, отдельная жуть. Аура запредельной безнадежности. Ад роботов. Инферно металлоконструкций. Но она не собиралась обсуждать свои ощущения с Кайманом. Сталкер здесь, судя по всему, чувствовал себя отлично. Лучше, чем дома. — Но мы здесь не из-за техники, — продолжал Кайман. — Почему-то это место любят аномалии, а где аномалии — там артефакты. Смотри хорошенько. Я вот отсюда вижу шесть штук аномалий, и все разные. Прямо пособие для начинающего сталкера. Ну, что ты мне назовешь? — Вижу в красной легковушке что-то, — неуверенно сказала Мышка. — Искрит… «Электра», да? — Тш-ш… — недовольно поморщился сталкер. — Говори тише. Не угадала. Что там искрит в салоне красной «октавии», вообще никто не знает. Призрак и призрак. А «электра»… Вон, гляди, под ковшом экскаватора. Не туда смотришь! Видишь, желтый экскаватор ковш почти до земли свесил? А под ним… — Вижу! — воскликнула Мышка и тотчас испуганно зажала себе рот рукой. Она действительно увидела. Под уныло опущенным ржавым ковшом воздух казался более плотным, голубоватым, словно там залежался утренний туман. Мышка знала, что если недоглядеть и сунуться в «электру», аномалия взорвется молниями. Стоило девушке разглядеть «электру», и как будто включилось другое зрение — все аномалии стали ей заметны. На дне ремонтной ямы тихо булькал химический «холодец», он же «газировка», бросая на эстакаду зеленый отблеск. Ядовитый парок курился над ямой и расползался по окрестностям. На спуске в котлован темное пятно на асфальте указывало центр «трамплина». |
