|
Чем сильнее он вглядывался, тем быстрее становились переливы света на возвышающейся поверхности. Казалось, что сам объект начал медленно перемещаться в пространстве. Ларик замолчал, речитатив подхватил один из участников. Как только зазвучали первые слова, очертания помещения стали медленно растворяться и исчезать. Поль почувствовал, что огромный объект стал единственной осязаемой реальностью. Доносившиеся до него слова лишь усиливали чувство единения с объектом. Внезапно, монолит начал расти, его форма приобрела какие-то неопределенные габариты. Другой голос подхватил слова. Поль завороженно следил за сказочными перемещениями и превращениями объекта. Горная глыба, служившая основанием, тоже меняла свой облик. В ней отчетливо вырисовывались три сгорбленные фигуры. В центре одиноко возвышался указательный палец, рядом с ним с некоторым наклоном обозначился большой палец, с другой стороны неровными выпуклостями примостились остальные. Конечно... это же рука. Как он раньше этого не заметил? Голос прозвучал совсем близко. Рука шевельнулась, разворачиваясь к нему. Палец стал медленно опускаться. Его дыхание участилось, мозг становился все яснее по мере того, как палец отчетливей стал указывать на него. Расстояние между ним и пальцем было заполнено силовым потоком. Не подчиняясь никакой воле, его правое плечо и рука стали зудеть, затем их охватило ощущение покалывания. Огромный палец, способный раздавить его, приблизился - нежно, мягко и почти неощутимо коснулся его правого плеча. Он обессилил и чуть не упал не от силы удара, а от нахлынувших на него эмоций. Он обнаружил, что сам является источником произносимых слов. Палец стал медленно возвращаться на прежнее место. Едва он проговорил первые слова, чувство покалывания в руке сменилось тупой болью, затем онемением. Он вновь увидел очертания помещения, где они находились, рука снова обернулась сталактитом на угловатой глыбе. Слова обошли круг, они в молчании взирали на монолит, расслабляясь и медитируя. Затем Ларик приказал им следовать за ним в расщелину в стене. Поль едва передвигал ногами, раздавленный мертвым грузом, свисавшим с правой стороны. Неловко действуя левой рукой, он ощупал свою правую руку, помассировал мускулы. Верхняя часть руки распухла, стала почти необъятной, ткань рукава натянулась и больно сжимала плоть, грозя вот-вот лопнуть. Он пробежал левой рукой к кисти правой. Казалось правой руки не будет конца. Чувствительность исчезла во всей уродливо длинной руке. С большим усилием и трудом он выяснил, что может шевелить своей ручищей. Опустив глаза он с ужасом обнаружил, что его рука - внешне вполне нормальная свисает значительно ниже обычного, кисть болталась где-то на уровне колена. Он ощутил биение пульса в драконовом родимом пятне, но, казалось, оно тоже онемело. Он вспомнил слова Ларика о трансформациях, которые могут происходить этой ночью, о том, что их следует воспринимать спокойно, без лишних эмоций, и перестал обращать внимания на свою руку. Тем не менее он придирчиво оглядел остальных участников, отыскивая возможные уродства. Те, которых он успел увидеть, до того, как они нырнули в тоннель, казалось не проявляли видимых метаморфоз. И, по-видимому, никто не замечал его уродства. Они шли вперед. Дорога была довольно ровной, без изгибов и поворотов, и достаточно широкой. Ее освещал спокойный, ненавязчивый свет. Не задерживаясь, они миновали пустую комнату. Комната встретила их противным высоким звуком. Он отупляюще действовал на мозг и еще долго звучал в ушах. Наконец они вышли в грот. |
