|
Боткину: «Стихи Лермонтова недостойны его имени, они едва ли и войдут в издание его сочинений… и я их ругну» (письмо от 24 февраля – 1 марта 1840 г.). В рецензии на «Одесский альманах», написанной М. Н. Катковым («Литературная газета», 1840, № 23, 20 марта), в отзыве о стихотворениях Лермонтова развивалась эта же мысль, но сам отзыв противоречил общему направлению катковской рецензии; есть основания предполагать, что автором данной части рецензии был Белинский (см.: Л. Р. Каплан. О рецензии на «Одесский альманах». – ЛН, т. 56. с. 69–72). В первый – и единственный прижизненный – поэтический сборник Лермонтова, о скором выходе которого пишет критик («Стихотворения М. Лермонтова». СПб., 1840), был включен только «Узник».]. Впрочем, эти два стихотворения недурны, даже хороши, но только не превосходны, а без этого не могут быть и хороши, когда под ними подписано имя г. Лермонтова.
От грусти-злодейки, от черного горя, В волненьи бежал я до Черного моря[15 - Цитата из стихотворения В. Г. Бенедиктова «Беглец». Здесь и далее в стихотворных цитатах курсив Белинского.],
говорит г. Бенедиктов, и далее все так же.
А луна? – Луна здесь греет, Хочет солнцем быть луна; Соблазнительно пышна, Грудь томит и чары деет Блеском сладостным она.
Это тоже из стихотворения г. Бенедиктова, в котором он, между прочим, говорит:
…Не о ком вздохнуть!.. И любовью беспредметной Высоко взметалась грудь[16 - Цитаты из стихотворения «Южная ночь».].
Второй ряд очень интересен; но самое лучшее в нем – это послание г. М. Дмитриева «К Делилю». Вещь столько же интересная, сколько умилительная! Истинный голос с того света![17 - М. А. Дмитриев в 1840-е гг. являлся, по выражению А. И. Кошелева, «последним и самым твердым устоем упадавшего классицизма» (цит. по кн.: Н. П. Колюпанов. Биография А. И. Кошелева, т. I, кн. 2. М., 1889, с. 32). С этих позиций Дмитриев нападал на Пушкина, Грибоедова, Вяземского, чем заслужил репутацию завзятого консерватора. Его оригинальные стихотворения, среди которых встречались и удачные, не пользовались популярностью и служили мишенью для многих критиков и острословов (с их легкой руки М. А. Дмитриева называли «Лжедмитрисвым» в отличие от И. И. Дмитриева). Нападками на Дмитриева Белинский нажил в его лице литературного врага.] Настоящий протест покойного XVIII века против здравствующего XIX века! Или несчастному еще долго суждено скитаться незаклятою тенью?.. Г-н Дмитриев приглашает Делиля на полку своей библиотеки, – и затем идет бесконечный ряд рондо, начинающихся и оканчивающихся фразою: «Делиль! ты не поэт!»; в средине рондо очень удачно размещены приличные доказательства, что Делиль был поэт и что его не признают теперь таким только по развратности настоящего века. Впрочем, г. М. Дмитриев в французах XIX века, не в пример прочим европейским народам, признает еще некоторую нравственность. Послушайте:
Но к чести Франции и к чести просвещенья, Еще в сынах ее остаток уваженья К тебе, к другим певцам хранится и поднесь. |
