Два пистолета. Одна пуля.

Черт. Аласдэр изучал математику в Сент-Андрусе, и ему не понравился такой расклад сил. Господи, ну и влип же он на этот раз. Но жизнь слишком мила ему, чтобы так просто с ней расстаться.

Блисс смочила уголок фартука и вытирала им полоску сажи на большом грубом лице.

— Успокойся, Уилл, — ворковала она. — Никого здесь нет, только я, понял?

Аласдэр приоткрыл дверь еще на дюйм и подождал, пока Блисс не взяла муженька за руку. Она тянула его внутрь, и Аласдэр подождал, пока они не завернули за угол, после чего на цыпочках двинулся к выходу. И тут же наступил на грабли. Длинный черенок из твердого английского дуба выскочил из навозной кучи и попал ему прямо между глаз. Аласдэр выругался, споткнулся и, шатаясь, двинулся дальше.

— Вот он, — взревел кузнец. — Иди сюда, проклятый трус! Аласдэр не был безумцем. Кузнец отбросил руку жены и повернул обратно. Аласдэр отшвырнул с дороги грабли, вильнул влево и пронесся мимо него. Кузнец взревел, как взбешенный бык, и развернулся, но было поздно.

Аласдэр выскочил на слепящее солнце как раз в тот момент, когда на поляне внизу стало шумно. На подпольные кулачные бои в эту маленькую суррейскую деревню стекалась добрая половина лондонских мошенников, и вид окровавленного аристократа, убегающего от кузнеца, вооруженного серпом, не произвел на публику большого впечатления.

Сбегая вниз по холму, заросшему травой, Аласдэр слышал за спиной тяжелый топот кузнеца. Аласдэр напряженно вглядывался в толпу, пытаясь отыскать в ней своих спутников. Сзади громко пыхтел кузнец. Аласдэр подумывал — может быть, лучше остановиться и постоять за себя? Пусть он проигрывает в размерах, зато быстрее и опытнее в борьбе. Только вот у Уилла заряженный пистолет, и справедливость на его стороне.

Аласдэр достиг подножия холма и бросился туда, где стояли экипажи. Кузнец явно был плохим бегуном, он быстро отстал. Аласдэр обежал половину поляны, всматриваясь в море голов под палящим солнцем. От влажной травы, пролитого пива и свежего навоза поднимались кислые испарения. Теперь стало слышно, как неистовствовала толпа, сопровождая быстрые глухие удары плоти о плоть поощряющими или язвительными выкриками. Один из борцов отступил, вызвав взрыв одобрения в адрес другого, и в этот момент Аласдэр увидел своего брата, продирающегося через толпу, и неотступно следующего за ним Куина, на ходу отхлебывающего из пивной кружки.

Меррик встретил его возле большого старомодного экипажа.

— Что за дьявол вселился в тебя? — спросил он, когда Аласдэр увлек брата за него.

— И кто тот Голиаф, который следует за тобой по пятам? — добавил Куин. — Похоже, он попал тебе прямо между глаз, старик.

Аласдэр прислонился к карете, успокаивая дыхание.

— Пока могу только сказать, что нужно уносить ноги, джентльмены. Немедленно.

— Уносить ноги? — недоверчиво произнес Куин. — Я поставил двадцать фунтов на этот бой!

У Меррика вытянулось лицо.

— Почему? Что случилось?

— Опять юбка! — заключил Куин. — Ты не мог украсить рогами кого-нибудь не такого крупного?

Аласдэр оторвался от кареты, всматриваясь в край поляны. Меррик жестко схватил его за руку.

— Скажи, что не так. Аласдэр пожал плечами.

— Это была Блисс, девица, которая разносила пиво. Она всем видом давала понять, что не прочь провести некоторое время в горизонтальном положении. Я уступил ей из чистого милосердия, уверяю тебя.

— Бог мой, Аласдэр, — сказал его брат. — Ведь знал же я, что с тобой обязательно…

— Приготовиться! — прервал его Куин, отбрасывая пивную кружку.