От него вдруг повеяло таким морозом, что я вздрогнул. И поморщился:

– Да черт с ними! Пусть себе летят… На мгновение в его темных глазах будто вспыхнула молния, но вслух он сказал:

– Как желаете, – и тотчас же отвернулся. Прошло еще несколько минут, крейсеры сгинули из оптики, и Реналдо заговорил вновь.

– Так что же, Ранье? – не оборачиваясь спросил он.

– Я возвращаюсь на “Пелинор”!

Глава 3

Без всякого удовольствия доедая то, что в меню ресторана “Пелинора” гордо именовалось бифштексом (реально – синтетическая подошва, богатая протеином), я думал о том, как несправедливо устроен мир. Звучит, конечно, немного выспренно, но что делать – я и впрямь думал именно об этом. А все почему? Из‑за вина, в изобилии выкушанного накануне в компании герцога Венелоа. Ведь получалось что: алкоголь, произведенный людьми, действовал на керторианцев как положено, а средства от похмелья, как и большинство прочих лекарств, нам не помогали. И так во всем: грипп там или ангина – пожалуйста, а лечиться – хрен! Ну скажите, разве это не величайшая и совершенно незаслуженная несправедливость?

И вот он, ее печальный итог: я, удрученный головной болью, слабостью в членах и отсутствием аппетита. Ужасно! А что же мои так называемые друзья? Разумеется, им было наплевать.

После наметившегося вчера потепления отношений они весь завтрак мило беседовали на всякие злободневные темы типа климатических условий Денеба IV, не найдя ни единого слова утешения для моих страданий. “Надо, надо было лететь с герцогом!” – со злостью корил себя я, взирая на их ничем не омраченные лица.

Это ощущение только усилилось, когда в перерыве между собственно едой и кофе они наконец удостоили меня своего благосклонного внимания.

– Ну что, герцог, сегодня, видимо, тоже тренироваться не будем? – с гадким и лицемерным сочувствием поинтересовался Уилкинс.

А пока я тщетно пытался придумать в ответ достойную колкость, вмешалась Гаэль:

– Да сегодня на это вроде и времени нет.

– Почему? – в один голос спросили мы.

– Так мы прилетаем через шесть часов. – Она улыбнулась. – Что же, вы собираетесь высаживаться без всякого плана? Ник чему не подготовившись?

Честно говоря, учитывая выработавшееся у меня отношение к планам, я так и намеревался поступить, но Уилкинса ее слова задели за живое, и, явно почувствовав это, она добавила:

– Нет, господа, пора уже и обсудить ситуацию. Тем более, что сомнений в благополучной высадке больше нет.

Это стало ясно утром, когда, направляясь в ресторан, мы повстречались в одном из коридоров со старпомом. А до этого обстановка казалась весьма неопределенной. Естественно, сразу после моего возвращения с “Прометея” мои друзья пытали меня до тех пор, пока я не выложил им все подробности своей встречи со знаменитым пиратом. Но, в общем‑то, это их мало обрадовало, и опасения были ясны. Никто не сомневался, что герцог Венелоа сдержит обещание и проводит нас до выхода из системы Эхама, но что потом? Теоретически удравшие от вас крейсера могли подкараулить нас и в системе Денеба. Конечно, это было сопряжено с большим риском для них, но с еще большим – для нас. Но мы все равно ничего уже не могли поделать или даже узнать, ибо экраны в обсервационной рубке так и не включили. Поэтому лично я отправился на боковую и в конечном итоге проснулся. Это означало, что переход в систему Денеба, долженствовавший произойти ночью, состоялся и все идет более‑менее нормально.

Тем не менее, наткнувшись на старпома, я превозмог недомогание и обратился к нему с расспросами. Как ни странно, он был любезен и охотно рассказал о событиях прошедшей ночи. При этом он даже и не пытался скрыть свое изумление, и его легко было понять…

Оказывается, имело место следующее.