Натали рассмеялась, всплеснув руками. Да, смех — но ей это не нравилось.

— Но что с нею было тогда, когда она блуждала там? — спросила Женевьева. — Даже ты не знаешь?

Натали вспомнила о ночи, когда Катарина вернулась, окровавленная, грязная… Она стояла в фойе, грязные чёрные волосы спадали на её лицо… И она напоминала чудовище.

— Я знаю достаточно, — отрезала Натали, оборачиваясь назад.

— Говорят, она изменилась. А как? Достаточно ли сильна, чтобы принимать яды вновь?

Натали сглотнула. Яды не нужны… Но она ничего не говорила. Она склонила голову и повела Женевьеву по коридору, разыскивая Катари, чтобы Женевьева во всём убедилась сама.

Они заходили все дальше и дальше в поместье, забираясь туда, где свет уже окончательно терялся за плотными занавесками, а шаги лакеев, что носили вещи Женевьевы, постепенно затихали.

Женевьева стянула перчатки со своих рук и сунула их в карман брюк. Она казалась крайне важной и то и дело стряхивала невидимые пылинки со своих бедёр.

— Столько всего нужно сделать! — воскликнула она. — Ведь женихи прибудут в любой день!

Натали сжала губы.

Женихи.

Но только один из них попросил первой встречи с Катариной. Светлые волосы, глупый взгляд: Николас Мартель. Вопреки тому, как сильно проявила себя Катарина на пиршестве во время Белтейна, оба других жениха предпочли Арсиною.

Арсиноя с этими дурацкими шрамами, в оборванных штанах, неопрятная… Да кого это могло привлечь? Нет, их просто интересовал её медведь!

— Кто б мог подумать, что у нашей королевы будет всего лишь один жених? — протянула Женевьева, верно истолковав кислое выражение лица Натали.

— Это не имеет никакого значения! Николас Мартель — лучший из них. И если б не наш длительный союз с Чатвортами, именно на нём остановился бы мой выбор.

— Билли Чатворт без ума от медвежьей королевы, — пробормотала Женевьева. — об этом прекрасно знает весь остров…

— Билли Чатворт поступит так, как ему прикажет отец! — Натали захлёбывалась своими словами. — И не смей называть Арсиною Медвежьей королевой! Это худшая действительность для нас!

Они повернули за угол, минуя лестницу.

— Она не в своих покоях? — спросила Женевьева, покосившись на ступени.

— Никогда не предсказать, где королева будет находиться в следующий миг!

Горнична, что несла вазу с белыми олеандрами, остановилась и присела в глубоком реверансе.

— Где королева? — спросила Натали.

— Там, госпожа, — смирно отозвалась девушка.

— Благодарю, — Женевьева стянула головной уор с девушки и дёрнула её за прядь потемневших волос, потерявших искусственный окрас. — Немедленно приведи свои волосы в порядок!

Комната для отдыха была яркой, открытой, со множеством распахнутых окон, и ни белые стены, ни разноцветные диванные подушки были не к лицу дому Арронов, пустующих привычно, если только они не принимали посторонних у себя. Но Натали и Женевьева обнаружили там Катарину, занятую, окружённую множеством коробок.

— Посмотри, кто вернулся домой, — мягко улыбнулась Натали.

Катарина вернула на место крышку некой фиолетовой коробки, а затем повернулась, даря женщинам широкую улыбку.

— Женевьева, — проронила Катари, — как я рада, что вы с Антонином вновь в Грэйвисдрейк!

Женевьева так и застыла с открытым ртом.