Я старательно подбираю эпитеты для описания удивительного пряного вкуса. Дэнни любит точные комплименты.

— Что еще готовишь?

— На закуску подам amuse-bouche. — Перечисляя блюда, он загибает пальцы. — Трюфельный суп для аппетита. Затем оленье филе для мясоедов и грибные равиоли для вегетарианцев. На десерт — крем-брюле. Ну и сыр.

Крем-брюле — коронное блюдо Дэнни, и это нечто! Я своими глазами видела, как гости дрались за добавку.

— Замечательное меню, — одобрительно киваю я.

— Ага, если только за столом не притаится очередной неопознанный веган! — угрюмо ворчит Дэнни.

Это он об уехавших накануне гостях: среди них оказался не просто веган, а веган с непереносимостью глютена. Дэнни до сих пор не пришел в себя и, по-моему, не простил Кейт.

— Теперь Кейт расписала все четко, — пробую задобрить я Дэнни. — Один с непереносимостью лактозы, один — глютена, три вегетарианца. Никаких веганов. Без сюрпризов.

— Как же, без сюрпризов, — брюзжит Дэнни, смакуя свое мученичество. — Найдется кто-нибудь на низкоуглеводный диете. Или фруктоед. Или солнцеед.

— Ну, солнцееды тебе хлопот не доставят, логично? — говорю я. — Они питаются воздухом, а его тут полно.

Я указываю на огромное окно во всю южную стену комнаты. Оно смотрит на горные вершины и хребты Альп. От панорамы дух захватывает. Хотя я теперь и живу тут, сама иногда замираю как вкопанная, сраженная этой красотой. Сегодня видимость плохая, тучи висят низко, густо сыплют снежинками. Зато в хорошую погоду видно чуть ли не до Женевского озера. К северо-востоку от шале вздымается Ле Дам Бланш — наивысший пик долины Сент-Антуан, который затмевает все вокруг.

— Огласи имена, — командует Дэнни, жуя.

«Огласи» звучит скорее как «охласи». Уроженец Портсмута, Дэнни говорит с чистейшим южнолондонским акцентом. Никогда не поймешь, притворяется или нет. Настоящий артист. Чем лучше я узнаю Дэнни, тем сильнее восхищаюсь сложным сочетанием разных личностей, таящихся у него внутри. Образ простоватого кокни, который Дэнни нацепляет на себя для гостей, лишь одна из личин. Он умеет в мгновение ока превращаться из безупречного Гая Ричи в эпатажного Ру Пола.

Впрочем, я тоже не безгрешна — разыгрываю собственный спектакль. Наверное, так поступают многие. Тем и хороши курортные деревушки — здесь никто не задерживается надолго. Можно начать жизнь с чистого листа.

— Хочу не ударить в грязь лицом, — прерывает мои мысли Дэнни. — К черту, больше никаких Мадлен! Кейт с меня шкуру спустит.

Кейт — региональный представитель, она отвечает за бронирование и логистику по всем шести шале компании. Любит, чтобы мы обращались к гостям по имени с первого дня заезда. Индивидуальный подход. Именно он, по словам Кейт, отличает нас от крупных сетевых отелей. Легче сказать, чем сделать: гости ведь постоянно меняются. На прошлой неделе Дэнни завел дружбу с женщиной по имени Мадлен, а когда пришли бланки с отзывами, ни одной Мадлен среди постояльцев не обнаружилось. Вообще никого с именем на «М». Дэнни до сих пор понятия не имеет, с кем беседовал целую неделю.

Я пробегаю пальцем по списку, полученному вчера вечером от Кейт.

— Нас ждет корпоратив. Технологическая компания под названием «Снуп». Девять человек, все в отдельных комнатах. Ева ван ден Берг, соучредитель. Тофер Сент-Клер-Бриджес, соучредитель. Рик Адейми, предводитель монет. Эллиот Кросс, главный умник.

Дэнни шумно фыркает, но я продолжаю:

— Миранда Хан, царица друзей.