Этот плюс Марк сам у себя выделял и не раз хвастался им перед Алекс. Пожалуй, это было единственное проявление у Марка хоть какого-то постоянства в отношениях с женщинами.

Линда заметила реакцию Марка, и лицо ее омрачилось.

Сейчас будет буря, подумал он, и ему захотелось куда-нибудь спрятаться.

— Почему мне урезали зарплату? — спросила Линда, решив действовать напрямую.

— Алекс сделала мне выговор за то, что я с ней не посоветовался, — ответил Марк. — Она сказала, что ты пока еще не заслужила таких денег.

— А ты, конечно, не мог вступиться за мои права!

С какой стати? — мелькнуло в голове у Марка.

— Я пытался, — сказал он. — Но ты же знаешь Алекс.

— Она просто мне завидует.

Марк открыл рот от удивления.

— Завидует? Чему она может завидовать, Линда? Очнись!

— Конечно, завидует. — Линда соскользнула со стола, уселась в кресло Марка и вытянула свои длинные ноги. Марку показалось, что они занимают полкабинета. — Я гораздо красивее ее.

Она набитая дура, подумал Марк, имея в виду конечно же Линду.

— Во-первых, Алекс очень привлекательная женщина, — сказал он. — А во-вторых, не думаешь же ты, что человек, на которого ты работаешь и который зарабатывает в пятнадцать раз больше тебя, может завидовать какой-то манекенщице?

— Ах ты скотина! — прошипела Линда.

Да, не следовало мне такое говорить, спохватился Марк, но слишком поздно.

— Ты просто урод! — Линда вскочила с кресла и попыталась влепить Марку пощечину, однако он перехватил ее руку и сильно сжал запястье.

Он ненавидел женские истерики. У того, кто плохо знал Марка, могло возникнуть впечатление, что он слабохарактерный человек. Однако это было совсем не так. Просто Марк слишком любил женщин и не любил скандалов, однако и его можно было вывести из себя. И это легко удалось сделать порядком надоевшей ему Линде.

— Еще раз попытаешься меня стукнуть, — спокойно произнес он, — я тебя отшлепаю, как щенка.

У Линды расширились глаза от гнева и удивления. Несмотря на то что она спала с Марком, Линда не пыталась хорошо его узнать, а потому тоже считала его слабохарактерным слюнтяем, из которого можно вить веревки.

— Выйди из моего кабинета, — сказал он.

— Что?

— Ты слышала.

Марк с удовольствием лично открыл бы ей дверь, но, признаться, опасался поворачиваться к этой фурии спиной.

— Ах вот как ты заговорил! — прошипела Линда, и в самом деле становясь похожей на змею. — Может быть, еще скажешь, что слухи о том, что ты увиваешься вокруг новенькой, тоже правда?

— Это вообще-то не твое дело, — сказал Марк. — Но если ты уж так хочешь знать — это правда.

— Подонок!

— Сколько можно меня оскорблять?! — возмутился Марк. — Какое ты вообще имеешь на это право, детка? Так разговаривать будешь со своим мужем, если он, конечно, станет терпеть такое обращение!

— А со мной ты занимался сексом ради того, чтобы когда-нибудь просто выбросить на помойку?

— Мне было хорошо с тобой. Но если уж быть справедливым, Линда, то ты сама вешалась мне на шею.

Она снова бросилась к нему с кулаками.

— Ну хватит! — Марк легко подхватил ее, перекинул через свое могучее плечо и понес к двери.

— Я тебя ненавижу! — визжала Линда. — Я покажу тебе!

— Ты мне уже показала все, что могла, — сказал Марк добродушно, выволакивая свою бывшую любовницу из кабинета.