|
И узнала, что некоему арабу, известному у себя на родине модельеру, очень понравились ее фотографии и он желал бы пригласить Марию принять участие в дефиле. Она вспомнила о недавнем разочаровании, но также и о деньгах, в которых нуждалась отчаянно. Встреча была назначена в фешенебельном ресторане. Мария увидела перед собой элегантного господина - "Уда более привлекательного и лощеного, чем Роже. - Знаете, чья это картина? Хоана Миро. Знаете, кто такой Хоан Миро? - спросил он. Мария промолчала, делая вид, что всецело занята едой - угощение, надо сказать, сильно отличалось от того, чем кормили в китайских ресторанах, - а про себя отметила: "Надо будет взять в библиотеке книжку про этого Миро". Однако араб оказался настойчив: - Вон за тем столиком любил сидеть Федерико Феллини. Вы любите фильмы Федерико Феллини? "Обожаю", ответила Мария. Араб хотел было приступить к детальному разбору, но она, чувствуя, что ее образование не позволит ей сдать этот экзамен, решила перейти прямо к делу: - Не стану притворяться: я знаю только разницу между "пепси" и "кока-колой". Может быть, мы поговорим о показе? Ее откровенность явно произвела на араба хорошее впечатление: - Поговорим, но не сейчас, а после ужина, когда выпьем по бокалу шампанского. В наступившей тишине они смотрели друг на друга и представляли, о чем сейчас думает каждый из них. - Вы очень красивы, - настойчиво сказал араб. - Если согласитесь выпить со мной в моем номере, получите тысячу франков. Марии все стало ясно. Кто виноват - модельное агентство? Она сама? Почему не разузнала поточнее, что за ужин ей предстоит? Да нет, никто не виноват - ни агентство, ни она, ни араб: просто вся эта механика устроена именно так, а не иначе. Внезапно она ощутила нестерпимое желание оказаться в Бразилии, дома, рядом с матерью. Она вспомнила, как на пляже Маилсон говорил ей, что за ночь меньше трехсот долларов не берут - тогда ей это показалось забавным. А сейчас она с предельной ясностью поняла - у нее никого нет, ей не с кем посоветоваться, она абсолютно одна в чужом городе, и все ее двадцать два года относительно счастливой жизни никак не помогут ей решить, каков должен быть правильный ответ. - Налейте мне, пожалуйста, еще вина. Пока араб наполнял ее бокал, в голове Марии мысли неслись стремительней, чем Маленький принц перелетал с планеты на планету. Да, она приехала сюда в поисках острых ощущений, денег, мужа, она знала, что в конце концов получит предложение подобного рода - не девочка уже и могла бы привыкнуть к тому, как ведут себя мужчины. И все равно в ней еще совсем недавно теплилась надежда на модельное агентство, на артистическую карьеру, на богатого мужа... Дети, внуки, туалеты, триумфальное возвращение в родной городок... Она воображала, что у нее хватит ума, шарма, силы воли, чтобы преодолеть все трудности. Столкновение с действительностью было столь болезненно, что Мария, к несказанному удивлению араба, расплакалась. А в нем боязнь скандала боролась с присущим каждому мужчине желанием защитить девушку - и потому он растерялся, не зная, что делать. Хотел подозвать официанта и попросить счет, но Мария остановила его: - Подождите. Налейте мне еще и дайте немного поплакать. И она вспомнила мальчика, который спросил, нет ли у нее лишней ручки, и другого мальчика, с которым целовалась, не разжимая губ, и о том, как радостно было ей оказаться в Рио-де-Жанейро, и мужчин, которые только брали, ничего не давая взамен, и о том, сколько любви и страсти растеряла она на своем не таком уж долгом пути. |
