— Ганс!

Повернувшись, Ганс с удивлением увидел Мигнариал, стоящую в дверях кабинета. Она была одета в темный плащ. Девушка бегом бросилась к Шедоуспану через весь кабинет. Позади нее Ганс заметил четверых мужчин. Один из них был в форме стражника, и Ганс узнал в нем сержанта Гайсе. «Вот дерьмо!», — подумал Шедоуспан, но все же протянул руки, чтобы обнять Мигнариал. Девушка резко остановилась, заметив тело, лежащее у ног Ганса.

— Ox! — Мигнариал уставилась на труп, и рыжий кот поднял на нее взгляд. Темная кровь капала с его усов и испачкала нос. — Ох, Нотабль, что ты де… Ганс? Это…

— Это Корстик. Это был Корстик.

— Кажется, мы прибыли чуть-чуть поздно, — радостно промолвил сержант.

Гайсе подошел поближе вместе с одним из трех остальных незнакомцев, чрезвычайно высоким человеком с редеющими рыжими волосами и светлыми усами рыжеватого оттенка. Незнакомец был одет в роскошный плащ с красной каймой. Остальные двое, судя по одежде, не были ни стражниками, ни солдатами, однако были вооружены. Они остались у дверей.

— Может быть, — отозвался Ганс. — Слишком поздно — для чего?

— Для того, чтобы помочь вам или же арестовать Корстика, — ответил высокий незнакомец. — Ганс, я поговорил с вашей отважной подругой Мигнариал, и я рад, что встретился с таким храбрым человеком, как вы! Вы просто пьянеете от опасности, словно от вина! Меня зовут Аркала.

Поскольку Корстик, несомненно, был самым могущественным магом в Фираке, Ганс осознал, что Аркала, Гайсе и Мигнариал были гораздо отважнее его самого. Но теперь он знал намного больше и о себе самом. Он знал, что Аркала был прав: Ганс, именуемый также Шедоуспаном, Порождением Тени, упивался опасностью, словно вином. Вкус приключения пьянил его.

Пока Ганс выслушивал все это. Нотабль сидел рядом с ним и спокойно лапой мыл усы.

— А-а, знаменитая фарфоровая кошка, — произнес Аркала, посмотрев на пол, когда под его ногой захрустели перламутрово-белые осколки. — Хорошо, очень хорошо!

Ганс был одновременно обрадован и удивлен: он считал, что Аркала явился сюда как раз за этой статуэткой. Шедоуспан подозревал, что соперник Корстика охотится за магической фигуркой.

— Нам надо поговорить еще кое о чем, — сказал Гансу Аркала.

Мигнариал, обнимавшая раненую пеструю кошку, взмолилась:

— Пожалуйста, не сейчас! Не в этом месте!

— Сперва я должен кое-что сделать, — ответил Шедоуспан и вынул ибарский клинок. — Гайсе, не пытайся остановить меня!

Гайсе пожал плечами:

— Я и не подумаю останавливать тебя, даже если ты захочешь уничтожить весь этот колдовской хлам. Однако господин Аркала вряд ли это одобрит!

— Я не собираюсь уничтожать имущество Корстика. Надо избавить человека от мучений.

Однако, подойдя к Тьюварандису, Ганс сразу понял, что седовласый фиракиец уже мертв.

— Должно быть, Корстик наложил на него заклятие нежизни, — пояснил Аркала. — Это заклятие умерло вместе с Корстиком. И Тьюварандис тоже.

— Но… — вмешалась Мигнариал, — но коты остались прежними…

— Это совсем другое дело, — тихо ответил Аркала. — Заклятие, наложенное на Тьюварандиса, было временным. Корстик не сделал его постоянным. Я думаю, что сегодня ночью в Фираке перестали действовать многие заклятия! Однако коты появились не в результате заклинания — это просто коты, по крайней мере телесно.