Кто бы знал, как я люблю эту женщину!

К двум часам ночи никто и не думал сворачиваться. Казалось, будто сюда прибыли все экстренные службы в радиусе тысячи километров, да еще и в компании репортеров и банальных зевак. Маленький отель-ресторан в Датиле «Орлиное ранчо» поил медиков водой и кофе и кормил бутербродами, а церковная группа из Сокорро привезла одеяла сектантам, поскольку они не могли вернуться в лагерь за вещами.

В какой-то момент ко мне подошел Диби:

— Милая, у тебя был трудный день. Может, поедешь домой?

Я все еще держала на руках Дон. Мы завернули ее в одеяло, и девчушка уснула, положив голову мне на плечо и согревая дыханием шею. Рука у меня вконец онемела, но оно того стоило.

— Поеду, — сказала я, поглаживая куколку по спине, — но сначала скажи-ка мне вот что. Как вам удалось так запросто войти на территорию лагеря? Я думала, для этого нужен ордер или еще что.

— Не в том случае, когда есть разрешение владельца, — ответил дядя Боб и вытащил из кармана какую-то бумажку. — Кажется, это твой клиент?

Я увидела, как к нам шагает Шон Фостер. Обалдев на пару секунд, я поспешила ему навстречу. Лицо у него распухло, губа треснула, но, учитывая, что он пережил, выглядел Шон весьма неплохо.

— Шон! Почему ты здесь? Я думала, тебя увезли на скорой в больницу.

— Я вернулся. Мне так жаль, Чарли! — Он в ужасе осмотрелся по сторонам. — Если бы я только знал, что они задумали…

— Ты ни в чем не виноват.

— Нет, я должен был тебя предупредить. Я давно не поддерживаю заблуждения родителей, но среди их людей были те, кто держал меня в курсе. Я знал, что они запасаются оружием, но понятия не имел зачем.

— Это мне очень жаль, Шон. До сих поверить не могу, что Фостеры — люди, которые тебя вырастили, — так ужасно с тобой обошлись.

— Поэтому таких и называют фанатиками.

— И все-таки как тебе удалось так быстро прийти в себя? Почему ты спокойненько ходишь, говоришь и…

— Ну-у, — перебил Шон, которому явно стало неловко, — на мне все быстро заживает.

— Еще бы! Ты же нефилим.

— Откуда ты…

— Рейес сказал.

Рейес с Шоном обменялись рукопожатиями, причем Шон, казалось, по-настоящему поражен. Что ж, понять его можно.

— Значит, ты дал властям разрешение войти на территорию лагеря? — спросила я у него.

— Ага. Несколько недель назад. ФБР годами сидело на хвосте у секты, и технически все это принадлежит мне. Земля, здания — вообще все. — Его голос вдруг окрасился нотками горечи. — Старый добрый папочка не хотел светиться в документах и много лет назад переписал все на меня.

Ну да, как раз в духе мистера Фостера.

— У тебя есть доступ к документам? — спросила я, мысленно молясь, чтобы где-нибудь было хоть какое-то упоминание о липовом агентстве по усыновлению.

— К каждой липовой бумажонке.

Класс! У нас появился шанс снять обвинения с Вероники Айзом.

— Кстати о твоих роди… Фостерах. Есть идеи, куда они могли податься?

Шон покачал головой:

— Знаю только, что они что-то строили в главном здании.

— Что строили?

— Понятия не имею. Мои люди не входили в ближайший круг Евы и Авраама, но сказали, что именно там они проводили много времени.

— Спасибо, я все проверю.

Стараясь не столкнуться ни с кем из спасателей, я пошла к главному зданию, пока дядя Боб отвлек Шона разговором. Внутри я не заметила никаких новых построек, но, честно говоря, мне было не до того.