— О том, что собираетесь править миром?

В ее устах это прозвучало, как жуткая глупость, вот только пути назад уже не было.

— Ага.

— И как Он это воспринял?

— Не очень хорошо, но вы же не знаете, что Он учудил! Создал целое адское измерение, чтобы запереть там моего мужа и выбросить ключ. Правда, тогда мы не были женаты. Это случилось тысячи лет назад.

Едва я выложила Михаилу свои планы, Бог послал легионы своих любимчиков следить за каждым моим шагом. Мне они сильно напоминали небесную версию Секретной службы. Я высказала угрозу, и, по какой-то только им известной причине, они отнеслись к моим словам крайне серьезно. Но почему? Я же тогда злилась. Да, пусть я всерьез выплюнула весь этот бред, но с чего вдруг они мне поверили? Разве что действительно считали меня огромной угрозой.

О да, черт возьми!

— Значит, Бог с вами разговаривает? — выдернула меня обратно в реальность док.

— Не напрямую.

— Ну да, через архангела Михаила.

Она записала каждое слово.

— Точно. Это как-то слегка по старинке, если хотите знать мое мнение. Что, блин, случилось с современными технологиями? И кстати, я думала, психиатры просто слушают своих пациентов. У вас так чернила закончатся, барышня, — нервно усмехнулась я.

Доктор Мэйфилд терпеливо улыбнулась:

— У меня в столе есть запасные ручки.

— Класс.

— Итак, Бог расстроился, потому что вы угрожали отвоевать у Него мир.

— Так говорят, ага.

— Вы волнуетесь?

— Да как-то не очень.

— Что ж, это честно. Давайте вернемся к силам. Что вы планируете с ними делать?

— Простите?

— Как вы планируете распоряжаться своими силами? Наверняка ведь собираетесь пользоваться ими во благо?

Возникло подозрение, что она надо мной посмеивается. Что ж, я всегда не против подыграть, поэтому драматично распластала на лице ладонь.

— На меня так много всего навалилось! Я так много могу сделать! Могу излечить рак, положить конец мировому голоду, прекратить войны и забабахать мир во всем мире.

— Что же вас останавливает?

Я медленно опустила руку.

— Ну, я все еще пытаются во всем разобраться. Я сказала, что могу все это сделать, но не говорила, что знаю как.

— Наверняка все не так просто.

— Это да. А еще, видимо, поэтому сюда и притащились ангелы. Не прямо в этот кабинет, а вообще. Они за мной наблюдают, следят за каждым шагом. Наверное, Бог не хочет, чтобы я всем этим занималась.

— Почему бы Ему всего этого не хотеть?

— Вся фишка в автономии. — Док приподняла брови, и я объяснила: — Такой был уговор после фиаско Адама и Евы. Еву, кстати, подставили. Бог дал людям полную автономию. Земля принадлежит нам, и только нам решать, помогать своим собратьям или всячески им вредить. Мы вроде как должны сами себя лечить, творить добро, и все такое. Не важно, какой религии и взглядов вы придерживаетесь, урок всегда один: надо быть добрым. — Так и подмывало добавить кое-что еще, и я все-таки не сдержалась: — И так до посинения.

Черт, как же фигово мне дается борьба с самой собой! Да и вообще во всяких стычках я полный отстой.

— Хороший урок, — заметила доктор Мэйфилд, бросив на меня короткий взгляд, и через секунду опять принялась за писанину.

— Ага. Но мне надо сказать вам кое-что еще.

— Внимательно слушаю.

Глубоко вздохнув, я выложила все как на духу:

— Регрессивная терапия — это вторая причина моего к вам визита.