|
Заработав пару десятков порезов битым стеклом, валявшимся вокруг, ему удалось обнаружить пару целых бутылок. Водка – оптимальное средство как для обработки ран, дезинфекции живота после плохой пищи, согрева, так и просто для внутреннего потребления. Вытряхнув из валявшегося рядом мешка с крупой содержимое, Дарк доверху набил его растоптанными буханками хлеба и вяленым мясом. Ну, вот и все, почти все… Присев на мешок с припасами, Дарк вытер с изуродованного лица пот вместе с запекшейся кровью, затем, ловким движением достав походный нож из-за голенища сапога, приступил к разделке полотняного тента.
Лучшей ткани для перевязок ему просто не найти, да еще в таких количествах. Внезапный еле уловимый шорох оторвал его от работы. Броском, которому позавидовал бы даже профессиональный разведчик, он резко отпрыгнул от телеги шагов на пять и вжался в землю. Онемевшая кисть руки автоматически перехватила рукоятку ножа в боевое положение. Он лежал на траве, пропитанной водкой и кровью, и напряженно ждал, вслушиваясь в тишину. Ждать пришлось недолго…
А дело обстояло так… Одним из обязательных вступительных экзаменов в Академию было фехтование. Знатные дворяне, герцоги да бароны, нанимали для своих отпрысков профессиональных учителей, которые стоили очень дорого и были не по карману бедному дворянину. Заполучить учителя для Дарка было большой и, пожалуй, неразрешимой проблемой, но вот однажды отец вернулся из города с высокой темноволосой эльфийкой. Ее стройная фигура, красивые черты лица и очаровательная улыбка чуть ли не явились причиной сердечного приступа матери. Такую наложницу пожелал бы иметь всякий, она могла бы стать украшением любого, даже королевского, двора. Но, как тут же выяснилось, отцом руководило не «мужское естество», а лишь забота о будущем своего несмышленого пятнадцатилетнего оболтуса. Еще до начала весенних праздников отец написал письмо своему старому полковому другу и нынешнему начальнику местной тюрьмы, в котором просил продать ему какого-нибудь заключенного, кто «поспокойнее и прекрасно владеет оружием». В тот год было большое восстание эльфов в провинции Сардок, в результате которого погибло много народу. Таким образом Джер и оказалась в поместье сеньора Аламеза. Появление эльфской красавицы не могло остаться незамеченным в деревне. Вначале крестьянские парни боялись подходить к ней близко, думая, что она любовница сеньора, потом, разобравшись, что к чему, осмелели и были наказаны: коромыслом, ушатом, вожжами и снова коромыслом… Она не была добрым другом и отзывчивым наставником, но была очень эффективным учителем…
– Перестань, Джер, мне плохо… Эльфийка, важно расхаживающая взад и вперед по поляне, неожиданно присела на корточки рядом с телом поверженного на землю ученика, запустила руку в густую копну непослушных волос и рывком поставила Дарка на четвереньки. – Ну, ты подожди, маненький, сейчас я тебя приласкаю, тебе совсем хорошо станет! Сильный удар острых костяшек левого кулака, пришедшийся точно под ребра, вновь повалил юношу на землю. Джер поднялась в полный рост и принялась отчищать костюм от насевшей во время занятий пыли. Движения женщины были элегантными и плавными, словно у дикой кошки. Избитый, весь в синяках, ссадинах и кровоподтеках, он лежал на песке, сдерживая слезы, выступающие не столько от боли, сколько от ненависти. В такие минуты Дарк ненавидел себя за то, что он такой слабый и беспомощный, ненавидел Джер, избивавшую его каждый день, ненавидел отца, который сейчас спокойно стоял рядом и молча смотрел, как эльфийка измывалась над ним. Подняться он пытался несколько раз, но безуспешно – тело как будто окаменело. Единственное, что он смог сделать, подстегиваемый злобой и ненавистью, так это встать на четвереньки и тут же шлепнуться обратно в грязь, как туша коровы на пастбище во время эпидемии ящура. |
