– Человеек, сстоой. Ссмотрии мнее в глазза.

    Смотрит. Фактор неожиданности в мою пользу. Включаю подсветку стекол очков и плавно увеличиваю яркость. Для наблюдателя все три глаза сейчас горят красным светом. Красиво, но ничего не вижу. Вся надежда на Лиру. Если что, она предупредит. Отсчитываю пятнадцать секунд и гашу глаза.

    – Человеек, не хходии к ззамкуу. Погибнешшь.

    – Коша, тебя арбалетчики окружают, – сообщает Лира.

    Это не по сценарию. Слишком быстро опомнились. Хочу для эффекта хлестнуть себя по боку хвостом, но зацепляюсь за молоденькую елку. Массаракш! А впрочем… Обхватываю дерево хвостом и рывком выдергиваю с корнем. Не поворачивая головы, засекаю ближайшее шевеление в кустах и запускаю туда елкой. Из кустов доносится вопль и ругательство. Можно продолжать. Теперь по сценарию – ведущий.

    – Толсстяяк, ссмотрии мнее в глаззаа.

    Ведущего уговаривать не надо. То ли струсил, то ли профессиональное любопытство, но и так глаз не отрывает. Включаю подсветку очков, отсчитываю секунды. Чувствую себя мишенью на полигоне. Нет, надо переделывать очки. В следующий раз буду подсвечивать только третий глаз. Наконец, пятнадцать секунд истекают, выключаю подсветку.

    – Бесстия, говоришшь. Шшутниик! Чеереп захотелл?

    Выпускаю на полную длину когти, потом плавно втягиваю, выпуская одновременно пальцы. Со стороны похоже, что когти превращаются в пальцы. Должно быть похоже. Разминаю пальцы как пианист и ощупываю нижний клык. Потом делаю вид, что раскачиваю зуб. Сам, конечно, беру заранее приготовленный. Надкусываю пакет с кровью и в ту же секунду нажимаю кнопку на кольце. В кольцо вмонтирована лампа вспышка на полтысячи джоулей. Пакет взрывается как маленькая бомба. Такое впечатление, что получил поленом по зубам. Трясу головой и ощупываю языком зубы. Все целы. С морды, шипя и пузырясь, капает на землю кровь. Смотрю на кулак. В нем зажат зуб. Весь в пузырящейся крови. С давлением газа в пакете вышел перебор, но в остальном все по сценарию. Большинство зрителей зажмурились или закрылись от вспышки рукой, но теперь приходят в себя. Машинально сглатываю, и чувствую, что проглотил пластиковую оболочку пакета. Массаракш! А вдруг переварю?

    – Ловвии, шшутниик! – кидаю зуб ведущему.

    – Премного благодарен! – Церкач торопливо прячет зуб за пазуху. – Можно вас спросить?

    – Неельззяя! – беру старт и, включив мегафон, с громовым хохотом ухожу по крутой спирали вверх. Хохот – это сигнал Сэму включить инфразвуковые излучатели. Внизу начинается ад. Обезумевшие лошади мечутся на узкой дороге, встают на дыбы, сбрасывают всадников. Перестаю смеяться, и Сэм плавно уменьшает мощность излучателей. Лира сообщает, что два передатчика погасли. Затоптали бедных. Набираю высоту в две тысячи метров и лечу к Замку. Внизу все еще мечутся по поляне маленькие фигурки.

    Спасатель

    Жизнь налаживается. Восстановлены водопровод, спортивный комплекс и учебный центр. Лира с Сэмом по пять часов в день обучаются по ускоренной программе. Плюс три часа физической подготовки. По Лириной инициативе. В основном, фехтование, стрельба из лука, арбалета и боевые искусства. Уже насмерть зарублен один спортивный кибер. В учебном бою Сэм набросил ему на голову куртку, лишил ориентации и пропорол двуручным мечом блок гидравлики. Добить слабеющего раненого было несложно.

    По ночам развозим с Сэмом телепередатчики. Лира из экранного зала выводит нас на цель. Сейчас восемь передатчиков контролируют дороги к монастырю, четыре – за стеной, во внутреннем дворе, один – в погребе. Работает гнетом в бочонке с квашеной капустой.