Как же не хватает лекарств. А еще туалетной бумаги. Я бы занялась изобретательством и внедрением новых технологий в этот ужасный мир, но… Интернета-то нет! Как жить дальше?

Один день мучительно сменял другой и мысли о нормальной пище, кровати и ванне сводили меня с ума. Несмотря на некоторые опасения, я начала молить о дожде. А еще через пару дней на небе сгустились тучи.

— Вот зачем накаркала? — рыкнула на меня Катька.

— Ты хоть знаешь, как от меня воняет? Да на Земле бомжи лучше выглядят и пахнут!

Это мучило безумно.

— А я предлагала тебе искупаться в реке. Что ты все…

— Да не знаю я, что там водится! — возмутилась я. — Ты сама не очень-то рвешься.

— Да тебя послушаешь, всего бояться будешь. Только ты смотри не тяни с омовением, а то на тебе может кто-то и заведётся, — хмыкнула врагиня.

— Думаю, с дождем мы частично решим нашу проблему, — и я снова с надеждой посмотрела в небо.

Спустя час, когда облака стали практически черными и потоки влаги готовы были вот-вот обрушиться на нас, мы с Волковой даже разделись до белья. А когда наконец пошел ливень, он оказался из лягушек.

После этого нам не требовалась больше идти искать других людей. Визжали мы с врагиней так, что те сами нас найдут, ибо не услышать этот испуганный ор было невозможно.

Но удручающая голодная перспектива быстро вернула нам ясность мыслей и прагматизм медиков. В итоге на ближайшие дни мы стали французами. И все, что не смогло от нас убежать, стало добычей. Французский деликатес на вкус действительно похож на курицу, но вот на костре мясо получается жестковатым. И как всегда, очень не хватает соли.

А еще мы с Волковой полезли мыться в реку чуть ниже по течению и решились постирать одежду. На этот раз нас даже никто не съел. Но вот что мучило меня гораздо больше, так это вопрос: откуда в этом мире лягушки?

Теперь понимаю, что я училась не на того, кого надо. Надо было осваивать ядерный синтез или что-то подобное. Только безумный физик-гений способен создать в этом проклятом мире туалетную бумагу. Местные лопухи уже достали, я молчу про то, что Катька использовала не то растение и теперь вся ее пятая точка была в волдырях. А мне ее лечить. То еще удовольствие.

Она надеется, что волдыри не расползутся по телу дальше. Я надеюсь, что она наконец вспомнит, как выглядит то растение, которым она воспользовалась. Как страшно жить!

Но, что пугало еще больше, с каждым годом мы с Катькой становимся все ближе друг к другу. И это вселяло гораздо больший ужас. Не ценила я того, что мы жили в соседних домах, теперь мы уже спим в одном шалаше. Что дальше?

Даже сникерсы, которые через несколько дней после лягушек посыпались с неба дождем, испугали меня меньше. Лучше бы упала соль. А в остальном мы с Волковой пришли к мысли, что нам все это снится. И раз мы в этом сне с ней вместе — то это определенно кошмар!

Оказывается, другие миры объединяют людей. Мы с врагиней практически сроднились, преодолевая препятствия. И, хоть мне до сих пор периодически хотелось бросить ее к крокодилам, сейчас я все легче сдерживала свои крамольные желания. Выхода пока нет.

— Что у нас сегодня на завтрак? — Присела рядом со мной Катька. — Только не говори, что снова лягушки со сникерсами.

На берегу реки было тихо и спокойно, но не у меня в душе. Я в очередной раз старалась расчесать волосы пальцами.

— Не переживай. Лягушки протухли, остались только сникерсы, а химия нашего мира не дохнет.

— Снова сходишь с ума из-за своих волос? — улыбнулась врагиня.