— Смотрю, нас за одну ночь не съели и ты уже обрадовалась? Ты выживи и приспособься сначала, а потом философствовать начнешь.

Хрум, хрум, хрум…

Не знаю, почему добычу пищи возложили на меня. Может потому, что я не возвращаюсь домой с пустыми руками? Или потому, что Волкова все еще не отошла после того раза, когда я пыталась разжечь костер и едва не спалила наш шалаш. А может, Марс с Венерой были в нужном положении и мне «свезло». Есть еще вариант: Волкова надеется, что я заблужусь в лесу и она сможет от меня избавиться. Ха! Я тут везде по кругу опознавательные знаки для себя развесила.

В любом случае, в итоге я кралась через лес, стараясь вспомнить, где расставила силки. Вот разве я виновата, что все деревья и растительность в этом мире выглядят для меня примерно одинаково? Да и двигаться бесшумно не получалось, как ни старалась.

Взгляд зацепился за разноцветную шкурку, и я с облегчением выдохнула. Зверек попался. Видимо, навыки, полученные в подростковом возрасте, еще не все забыты. Есть!

— Я это сделала! — завопила, прибежав на наш обустроенный пятачок около реки.

Счастью моему не было предела. В этот раз помимо ягод и некоторых плодов я принесла мясо! Причем тушка немаленькая!

— Ты с объёмами поосторожнее, холодильник мы еще не изобрели, — не оценила моих подвигов Волкова.

Вот же гадина. Я тут старалась, а она…

— И что теперь делать с этим телом? — нерешительно замерла я над мёртвым зверьком.

Его, конечно, жалко, но в сложившейся ситуации либо мы, либо он. И, несмотря на ужасы моей новой жизни, есть хотелось просто жуть.

— У тебя в этом мире последние мозги потерялись? — возникла рядом со мной Катька.

Посмотрев на врагиню, я сразу представила ее на месте мертвого зверька. Только она скорее не млекопитающее, а пресмыкающееся. Вот ведь змея!

— Да не вопрос. Раз такая умная, разбирайся с тушкой сама, а я приготовлю.

— Это потом можно будет есть? — с сомнением посмотрела на меня Волкова.

— Ты мясо подготовь, а остальное не твоего ума дело, — хмыкнула я.

— Все будет в лучшем виде. Я сначала хотела быть хирургом, пока не перевелась. Работу сделаю профессионально.

Я с сомнением покосилась на врагиню, а та отправилась к своей сумочке. Там топор у нее, что ли, припрятан? Но Катька вытащила свой маникюрный набор и под моим шокированным взглядом отправилась к зверюхе.

Вы пробовали свежевать тушку пилочкой для ногтей и ножницами? Страшное зрелище! Спрятавшись за дерево, чтобы меня не забросало результатами труда одной сумасшедшей, я вспомнила ее заявление о том, что она могла стать хирургом. Мамочки! Как страшно жить-то!

Несмотря на пережитые страсти, есть все равно хотелось. Может, сказывалась толстокожесть медиков. Мясо на костре пахло очень вкусно и муки совести быстро отошли на второй план.

Но ясно было одно — очень не хватает соли. Просто очень.

— Исаева, как человека тебя прошу, не надо!

— Волкова, взгляни правде в глаза. У тебя рана, медикаментов нет. Я, конечно, врач, но не могу лечить словом. А тут листик, похожий на подорожник. Я еще могу плюнуть на него…

— Вот не надо этого, не надо! У тебя слюна ядовитая, — отшатнулась от меня врагиня.

— Еще раз так скажешь, я тебе могу еще и фингал добавить, — рыкнула я и, глубоко вздохнув, продолжила: — Слушай, есть, конечно, еще способ, но тебе он понравится еще меньше. Животные лечатся таким образом…

— Все, я поняла! — вскинула руки Катька. — Пойду промою рану и буду ходить с твоим псевдоподорожником.