прикосновением она чувствовала себя такой сладкой, такой желанной. В молодости

Кристиан  скользил кончиками пальцев по многим шелковым чулкам, но теперь…

прошел почти год с тех пор, как он ласкал что то настолько прекрасное. Теперь он уже

не был опытным соблазнителем. Он был грубым, скромным фермером, державшим

руку под юбкой благовоспитанной леди. В доме, полном спящих людей, которые могут

в любой момент проснуться. Это было восхитительно запрещенное удовольствие.

Мощный взрыв возбуждения был сродни самой жизни. А хрустящие шорох ее нижней

юбки был самым возбуждающим звуком, который он когда либо слушал. Не в силах

сопротивляться, он скользнул рукой по икре. Он прижал два пальца к впадинке ее

колена. Пульс участился под его прикосновением.

 Кристиан…   её голос был хриплым. Нуждающимся.

Он должен уйти, сказал он себе. Он должен бежать до того как, появится милиция, иначе все будет кончено. Его карьера, а возможно, и жизнь зависела от того, насколько быстро он уйдёт. Но его душа нуждалась в другом. Он придвинулся ближе, положив голову ей на плечо.

 Дай мне шанс, Вайолет. Я так мало могу тебе предложить, и у нас так мало времени.

Позволь мне хотя бы доставить тебе удовольствие.   Он провел рукой вверх по её

нога.   Позволь мне показать тебе, как это может быть хорошо. Когда он ласкал её

бедро, дыхание Вайолет вырвалось из легких долгим, томным вздохом.

 Фиалка.   Его губы коснулись ее шеи.

Неужели это происходит на самом деле? Неужели она действительно позволила

этому случиться снова? Поцеловал её в шею, он слегка приподнял её подбородок.

Она позволила своей голове откинуться назад в явной капитуляции. Пока его горячий

язык рисовал зловещие узоры на ее коже, она смотрела на Рождественское

великолепие бального зала. Незажженая люстра ветвилась высоко наверху.Пышные

красные и зеленые флаги украшали колонны, а с потолочный балок свисали

украшенные золотой фольгой рассеченные звезды. Он склонил голову к её декольте, уткнувшись носом в обнаженные часть груди. Он проследовал маленькими поцелуями

вдоль её декольте. Все это время его ищущие пальцы взбирались по внутренней

стороне её бедра. Его прикосновение, хотя и более грубое, чем прежде, все ещё

оставляло её влажной и тоскующей. Так же, как и в ту первую ночь.

 Давай я тебе покажу,   пробормотал он.   Здесь так много радости, которую можно

разделить.

Он просунул руку ей между ног.

 О. О, так хорошо.

Её соски сжались в тугие комочки, когда он погладил ее там. Она немного

повернулась, позволяя чувствительным кончиками тереться об корсет. Он дразнил ее,

и она сама дразнила себя. Делая боль такой сладкой, такой приятной.Вот только

стало еще хуже.

 Да,   простонал он, отодвигая в сторону складки её панталон.   На этот раз я поступлю

правильно по отношению к тебе.

Эти слова были толчком к реальности, в котором она нуждалась. Он сказал, что

поступит с ней правильно. Как именно это было? Использовал ее тело, а потом утром

ушёл?

 Перестань.   Она сдала свои бедра вместе, поймав его пальцы.   Остановись.

Он продолжал целовать её в ложбинку между грудей.

 Дорогая, я обещаю, что на этот раз все будет хорошо. Даже лучше, чем хорошо. Мы

можем испытать блаженство вдвоем. Огромную радость, о чем ты когда либо

мечтала.

Он вытянул скованные пальцы, пытаясь дотянуться до ее интимной плоти. Она сжала

свои бедра, как тиски.

 Действительно. Неужели ты всерьез веришь, что можешь сегодня ввалиться сюда, нести чепуху на непонятном языке, накачать моего охранника лекарствами и 

несмотря на то, что в прошлый раз ты поступил со мной ужасно  убедить меня лечь на

спину и поднять для тебя юбки? Здесь на полу, в центре бального зала? Ты

действительно думаешь, что я настолько глупа?

 Ну, я…

Она фыркнула.