Что‑то защекотало в ухе Тома и рискнуло полезть дальше. Том засунул палец внутрь и раздавил это, затем выцарапал ногтем. Было тяжело – о Господи, как же чертовски тяжело это было! – сохранять ум в состоянии оцепенения, но Том понимал, что другого выхода нет, он должен дойти до конца.

Он встал и одним движением распахнул дверь – и до чего же здорово оказалось вдыхать теплый летний воздух, видеть ярчайшие из звезд, даже несмотря на то, что приходится смаргивать раздражающий мусор! Как хорошо просто видеть и ощущать внешний мир, реальность вместо кошмарного сна. Но с ним еще не было покончено.

Жжение на спине. Укус в шею. Крошечные клешни, впившиеся в руку. Они становились реальностью! Они ухитрились из иллюзии перейти в настоящий мир, несмотря на все то, о чем говорил ему Ригвит. Том осознал, что чем дольше продолжалось вторжение, тем больше ослабевала его вера в нормальный мир, так что реальность съежилась, под конец уступив место нереальному. Молодой человек ощущал боль, и, если он быстро с этим не справится, она станет сильнее, чем можно вынести. Перехватив банку в другую руку, в правую, и игнорируя пауков, жуков и Бог знает что еще, что лезло из отверстия, Киндред отвел руку назад и швырнул прочь омерзительный сосуд.

Стеклянная банка описала правильную дугу, выбрасывая по дороге тела, как реактивный самолет – инверсионный след, и приземлилась где‑то на опушке леса. Чувствуя, что все силы и решимость оставили его, Том тяжело оперся о дверную раму, наблюдая за насекомыми, которые торопливо покидали коттедж, образовав шевелящийся поток, который втягивало обратно в грязную стеклянную банку.

35

Перед бурей

Том, вздрогнув, проснулся, и всеобъемлющая паника чуть не захватила его снова. Лихорадочно обшарив глазами комнату, он убедился, что в спальне никого нет и уже наступил день. Комод, придвинутый к двери, напомнил ему о событиях предыдущей ночи.

Когда мерзкие твари убрались, он обессиленно рухнул на пороге. Том не имел понятия, сколько пролежал там, но очнулся от мягких добрых слов эльфа, который, держа перед ним стакан с какой‑то жидкостью, просил его выпить. Едва пересохшие губы коснулись сладковатого напитка, как зелье, попав внутрь, отправилось путешествовать по венам, артериям и даже дыхательным путям, достигая каждой части организма, от пальцев ног до кончиков ногтей на руках.

– Оно поможет тебе заснуть, – кажется, сказал ему Ригвит.

Путь от крыльца до своей постели он мог восстановить в памяти только частично, например как запирал дверь на ключ и на засовы, хотя эльф уверял, что на сегодняшнюю ночь все опасности закончились. Еще он помнил, как мучительно долго на четвереньках поднимался в спальню, а Ригвит ободрял его. Но с этого момента наступал провал. Он не помнил, как придвигал комод к двери, как, полностью одетый, свалился в постель. Том посмотрел на свои босые ноги и предположил, что это Ригвит стянул с него ботинки и накрыл его простыней. К счастью, сон поглотил несчастного целиком, без всяких сновидений.

Том встал с кровати, все его тело одеревенело, но левая рука и нога оказались более подвижными, чем он ожидал. Молодой человек покрутил локтем в воздухе, расслабляя мышцы левой руки, затем несколько раз поднял левое колено к груди, наклоняясь вперед. Движения выходили неуклюжими и слегка болезненными, но во всем остальном он чувствовал себя прекрасно. Оглядывая свою одежду, Киндред заметил маленькие темные пятнышки – кровь и раздавленные тела врагов; кроме того, его свитер был порван в нескольких местах. Не возникло ни малейшего желания поднимать свитер и рассматривать кожу под ним.

Вместо этого он подошел к окну. День был сырым, просторное одеяло светлых облаков закрывало солнце и рассеивало его сияние. В лесу царила тишина, и, сколько Том ни прислушивался, ни один птичий крик не донесся до его ушей.