Сэр Рассел – человек старых правил, чьи устоявшиеся взгляды и традиционные ценности не позволяли счесть приемлемым рождение ребенка вне брака. Его можно было воспринимать как некий обломок прошлого, часть той эпохи, которая вовсе не являлась такой уж благочестивой; но в любом случае он – дед Тома по отцу, и только это в конце концов имело значение. Несмотря на его неприятие, Том не сомневался, что Бетан и, возможно, даже его отец – Джонатан, сын сэра Рассела, – хотели бы, чтобы он находился здесь, когда смерть к старику подошла так близко.

Ну и, разумеется, ему любопытно было узнать, какую игру затеяли Нелл Квик и Хьюго.

* * *

Он продолжал искать, его сердце наполнялось страхом, когда эхо от его зова затихало вдали и оставалась только тишина. В подлеске не чувствовалось никакого движения, ни один листок не шелохнулся, обозначая присутствие животного; даже бабочки не порхали вокруг высоких цветов, птицы не сидели на ветвях или верхушках деревьев.

Наконец, добравшись до берега озера, он сложил руки у рта и крикнул:

– Дже‑нне‑ееет!

По воде разбежались круги от рыбы, и зеркальная поверхность вновь успокоилась.

Он позвал опять:

– Дженне‑е‑е‑ет!

Снова, в отчаянии:

– Дженнет!

Ведь она не бросила его? Не сейчас, когда он так в ней нуждается. Молодой человек сел, опустив подбородок на колени, обхватив руками лодыжки. Его трясло от холода, несмотря на летний день. И еще – он ощущал одиночество.

36

Буря

Том вернулся в коттедж и остаток дня предавался грустным размышлениям, задавая себе вопросы, на которые, похоже, не было ответов, обдумывая свои отношения с Дженнет, беспокоясь из‑за ее сегодняшнего неожиданного отсутствия. Он думал и о Хьюго тоже, о своем так называемом друге всей жизни. Неужели он действительно вступил во что‑то вроде коварного сговора с Нелл Квик? И если это так, то почему? С какой целью? Эти вопросы сбивали с толку и утомляли, наконец Том пошел наверх и, одетый, улегся на кровать; его разум пребывал в смятении – не спятил ли он в конце концов? Феи, эльфы, ведьмы, магические зелья? Может, он все‑таки сходит с ума? Однако молодой человек размышлял над этим недолго, скоро его веки опустились, тело расслабилось. Последняя мысль, посетившая его перед сном, была о том, что позже он съездит в больницу узнать, как там Кэти...

* * *

Разбудил Тома отдаленный раскат грома. Глаза его сразу открылись – никакого колебания, никакого медленного всплывания из глубин сна, просто внезапное ощущение абсолютного бодрствования. Он удивился, обнаружив, что в комнате темно, и быстро включил лампу у кровати, чтобы поглядеть на часы. Без четверти десять! Ч‑черт! Он же собирался поехать в Шрусберри! Теперь надо будет искать телефон‑автомат и звонить или ехать туда, где его мобильник не будут заглушать помехи.

Том встал с постели и подошел к окну. Конечно, было поздно, но откуда все же такая темень? Над лесом нависли тяжелые тучи, но они не казались грозовыми. Даже дождя не было. Звук отдаленного грома раздался опять.

Подгоняемый любопытством, Том вышел из спальни и поднялся по лестнице на крышу. Как только он вышел из дверей, налетел сильный порыв ветра, взъерошив волосы и раздувая одежду. Маленькая фигурка – Ригвит – сидела на парапете, глядя вдаль, в направлении леса. Том подошел к нему.

– Где ты был весь день? – спросил он, обращаясь к профилю эльфа; в его голосе почти слышалась мольба.

Ригвит продолжал смотреть вдаль. Он казался расстроенным, и даже в сумеречном свете Том разглядел горестное выражение его лица.

– Сегодня в лесу многие собирались на Совет.