Пока этот любезный великан-людоед разглагольствовал, у Дэнни внутри все сжималось. «Вот черт, — думал он про себя, — остальные-то парни вон какие высокие — намного выше меня ростом. Им это все равно что встать на поребрик. А для меня вшивая скамейка — как гора Эверест. Это нечестно».

— Значится, так! — крикнул полковник Джексон. — Когда я скажу «пошел», вы начинаете шагать. И не отставать! Пошел!

И они пошли.

Пронзительно заиграла пластинка, а изверг застучал своей палкой — в безжалостном и невыносимом ритме. Вверх-два-три-четыре, вверх-два-три-четыре, вверх-два-три-че-тыре.

Сделав дюжину шагов, Дэнни сбился со счета и начал уставать. Как бы ему хотелось, чтобы полковник сбавил темп, хотя бы чуть-чуть, но этот тип стучал, как дьявольский метроном. «Хоть бы все поскорее закончилось», — заклинал Дэнни в душе.

— Полминуты! — выкрикнул Джексон.

«Слава богу, — подумал Дэнни, — еще немного, и можно будет остановиться».

Но когда мучительные тридцать секунд подошли к концу, физрук завопил:

— Одна минута прошла, осталось еще четыре!

«О нет, — взмолился Дэнни, — только не это! Я уже выдохся». Но затем он напомнил себе, что если он остановится, то придется, в дополнение к другим занятиям, целый год ходить на физкультуру к этому садисту! Итак, он призвал на помощь всю свою силу духа, все мужество, которое некогда поддерживало его на беговой дорожке, и продолжал двигаться, преодолевая адскую боль.

— Давай, ты, рыжий хиляк! — орал чемпион мира по пыткам. — Я вижу, как ты пропускаешь шаги. Не останавливаться, а то получишь лишнюю минуту.

Пот ручьями лил по рукам и ногам всех двенадцати новобранцев. Даже брызги летели по сторонам, обдавая тех, кто рядом.

— Две минуты. Всего три осталось.

И тут Дэнни пришел в отчаяние, он понял — это конец. Ноги совсем не слушались. Вот сейчас он точно грохнется и сломает руку. И тогда — прощайте концертные залы. А все из-за какого-то нелепого и бессмысленного упражнения для животных.

В это мгновение чей-то тихий голос рядом сказал ему:

— Терпи, парень. Постарайся восстановить дыхание. Если пропустишь шаг — я тебя прикрою.

Дэнни устало поднял голову. Его подбадривал светловолосый и мускулистый сокурсник. Этот спортсмен был в такой прекрасной физической форме, что мог еще советы давать, не сбивая при этом дыхания, и ритмично шагать вверх и вниз. У Дэна сил хватило лишь на то, чтобы кивнуть в знак признательности. Он воспрял духом и продолжил выполнять упражнение.

— Четыре минуты, — закричал Торквемада в трикотажной футболке. — Всего одну осталось шагать. А вы, парни, неплохо справляетесь — для гарвардцев, я имею в виду.

Вдруг ноги у Дэнни совсем перестали сгибаться. Он не мог ступить ни шагу.

— Не останавливайся, — шепнул тот юноша, который был рядом. — Давай, красавчик, еще каких-то вшивых шестьдесят секунд.

Дэнни почувствовал, как чья-то рука берет его под локоть и тянет наверх. Его конечности словно разомкнуло, и он, ценой неимоверного усилия, возобновил убийственное восхождение в никуда.

А потом наконец наступило освобождение. Весь этот кошмар закончился.

— Значится, так. Все сели на скамейку и приложили руку к шее вашего соседа справа. Будем считать пульс.

Новобранцы, только что прошедшие обряд посвящения, радостно рухнули на скамейку, с трудом пытаясь отдышаться.

После того как полковник Джексон записал все данные, касающиеся физической подготовки, двенадцати измученным новичкам было велено принять душ и пройти, все еще в чем мать родила, два пролета вниз по лестнице в бассейн.