Чуть позже Элли, мурлыча под нос веселую песенку, порхала по кухне, украшая уже готовый десерт. Бет хмуро наблюдала за ней.

– Кажется, за последние полчаса ты несколько взбодрилась, – прищурилась она.

Элли беспечно пожала плечами.

– Меня немного беспокоила проблема с заболевшими служащими, сестренка, но сейчас все самым лучшим образом уладилось, и мы обе можем расслабиться. Пойду переоденусь. Ты тут справишься без меня?

– Конечно, – ответила Бет, с подозрением глядя на сестру. – Однако зачем тебе переодеваться? Не понимаю.

На Элли все еще были строгая блузка и прямая юбка, в которых она провела весь долгий рабочий день. Но уж если она окончательно решила привести в замешательство Дэниела Тэкери, то надо соответственно выглядеть. А она намеревалась поставить этого сноба на место и надеялась выбить почву у него из-под ног.

– Просто хочу переодеться – и все. Я не задержусь.

Не желая выслушивать возражения сестры, Элли поспешила к себе и, быстро приняв душ, надела черное облегающее платье, едва доходившее до колен и открывавшее длинные, стройные ноги, которыми Элли имела все основания гордиться. Волосы она вымыла еще с утра, и теперь они блестящей шелковой волной падали на плечи. Элли слегка припудрила щеки, подкрасила ресницы и чуть тронула помадой губы. Бросив последний взгляд в зеркало, она осталась довольна полученным результатом: на нее смотрела невозмутимо-спокойная, элегантная и – что тут лукавить? – красивая женщина.

Теперь поглядим, как воспримет Дэниел Тэкери невзрачную горничную, нарожавшую семерых ребятишек!

Из их с Бет общей гостиной доносились оживленные голоса. Вот и отлично – значит, сестре удалось занять гостя разговором. Элли вскинула голову и открыла дверь.

Нахмурившись, бизнесмен оглянулся и встал, всем своим видом демонстрируя недовольство, что их прервали. Потом морщинки разгладились, и на лице появились смущение и замешательство. Ага, он ее узнал! Но что она сестра Бет, похоже, не догадывается.

– Элли! – с облегчением воскликнула Бет. Видимо, она не так уж хорошо чувствовала себя в его обществе, как хотела показать. – Наконец-то! А это Дэниел.

Бедняжка! Нелегко ей дались те сорок минут, что Элли прихорашивалась. Ну ничего, теперь они вместе и, конечно, с достоинством проведут задуманный ужин.

– Очень приятно, – не делая никакой попытки вложить хоть немного искренности в свои слова, произнесла Элли. – Не припомню, чтобы нас официально представляли. – Она наконец вошла в комнату и протянула гостю руку. – Я Элли, сестра Бет. А вы, как я понимаю, старый приятель Джеймса.

Заметив, как при слове «старый» губы Дэниела сжались в тонкую полоску, Элли удовлетворенно улыбнулась. Не то чтобы его можно было назвать старым – лет ему, наверное, тридцать—тридцать пять, – но в ее намерения входило держать Тэкери в напряжении, сбить спесь с этого безупречно красивого мужика.

Протянутую руку Дэниел пожал чуть крепче, чем следовало, – на секунду ей даже стало больно.

– Вы совершенно не похожи друг на друга, – негромко промолвил он, отпуская ее ладонь. Потом с головы до пят окинул Элли внимательным взглядом. – Никогда бы не подумал, что вы сестры.

Бет широко улыбнулась.

– О, нам многих удалось одурачить своим несходством, – радостно сообщила она.

Девчонками они ходили в одну школу; и ученики, как и преподаватели, только диву давались, что у маленькой блондинки Бет такая высокая рыжеволосая старшая сестра.