— Они не все здесь. Было еще три твари, сказали, что вернутся.

Вероятно, пошли за добавкой к ужину. Ублюдки!

— Я ими займусь, — пообещала я. — Не волнуйся. Это моя работа.

Он снова улыбнулся… и начал понемногу таять, бледнеть. И вот уже от него ничего не осталось. Я молча смотрела, потом спросила:

— Он ушел?

Кости меня понял:

— Думаю, да. Он добился своего и ушел. Некоторые упрямцы задерживаются здесь, пока не исполнят последнее дело.

И это дело парень доверил мне. Может, я не так много могу, но отомстить за людей, у которых украли жизнь, — моя прямая обязанность. Я направилась к двери.

— Ты что надумала? — спросил Кости.

— Приволочь мисс Розовые Ноготки и бросить в одну кучу с ее приятелями, — кинула я через плечо. — Потом дождусь остальных и отправлю их в ад.

Кости вышел следом за мной:

— Звучит заманчиво.

Мы расположились на танцплощадке, ближайшей к туалетам. Всякий, ищущий доступ в кошмарное частное заведение, должен был пройти мимо нас. Я не хотела танцевать с Кости, пусть даже это было лучшим прикрытием, но он вытащил меня на площадку, как на нашем первом свидании.

— Ты ведь — убийца-профессионал? — спросил он. — Неужели думаешь, что, болтаясь в коридоре, вся забрызганная кровью, будешь иметь невинный вид?

На моем лавандовом платье в самом деле имелись красные потеки. Я отмыла кровь с рук в туалете, но с платьем ничего нельзя было сделать. Кости прав — торча в коридоре, я привлекала внимание. А прижавшись к нему, скрывала кровь.

Однако, танцуя с ним, я перенапрягала свое самообладание. Последний раз мы так обнимались в то утро, когда я ушла. Словно это было вчера: я глотала слезы и говорила себе, что другого пути нет. Да, кое-что не изменилось…

Я искала, на что бы отвлечься. Все лучше, чем вспоминать, как я тосковала по объятиям Кости.

— Почему ты здесь? Я думала, у тебя найдется чем заняться с Фелисити.

Он вздернул бровь:

— Тебя беспокоит, что я ее поцеловал? Не понимаю — с какой стати? Разве ты не советовала мне в записке жить своей жизнью?

Удар ниже пояса. Я попробовала отстраниться, но он обнял еще крепче. Приходилось терпеть либо устраивать сцену и, возможно, упустить убийц. Я мрачно продолжала танцевать, ненавидя себя: до сих пор мучаюсь из-за того, что в Кости, кажется, остался один гнев.

— Они знали, что я из себя представляю, Кости. Люди, что пришли тогда в больницу, прочитали мою медицинскую карту. И знали про вампиров. Главный…

— Дон? — подсказал он.

Ого. Он хорошо подготовился!

— Да, Дон. Он сказал, что всю жизнь искал кого-нибудь, достаточно сильного, чтобы сражаться с вампирами, но не из их числа, и предложил мне сделку: он прячет меня и мать в другом месте, и я возглавлю его команду. В обмен Дон пообещал оставить тебя в покое. Иначе было не выжить: нас гнали бы как зверей, а ты знаешь, что моя мать скорее бы умерла, чем уехала с тобой. И она предпочтет видеть меня мертвой, нежели превратившейся в вампира. А ты со временем захотел бы этого.

Кости с горечью фыркнул, закружив меня слишком сильно.

— Так вот из-за чего вся эта чертовщина. Ты решила, что я превращу тебя в вампира. Котенок, тебе не пришло в голову поговорить со мной, вместо того чтобы удирать?

— Это бы ничего не изменило. В конце концов, ты бы все равно этого потребовал, — упрямо возразила я.

— Следовало довериться мне, — пробормотал он. — Когда я тебе лгал?

— Когда лгал?! — возмутилась я.