Я не ошиблась в Марине. Она приняла меня, как самого родного человека. Я хотела сразу же начать поиски квартиры, но Марина заверила, что я могу пожить у нее сколько нужно, и ее это никак не обременит. Крейг тоже не будет против. В квартире три комнаты и у них всегда будет место, чтобы уединиться. Я не стала спорить. Сегодня у меня нет моральных сил для любого отстаивания своего мнения. Конечно, я не останусь. Завтра же начну искать квартиру. Больше никакой благотворительности в мой адрес. Достаточно было опеки Джоселин, с которой мне еще предстоит разобраться. Марина не задавала вопросы, заметив, несомненно, зареванные глаза и запекшуюся кровь в волосах. Она просто обняла меня и проводила ванну. И все время говорила со мной, пока я принимала душ и обрабатывала рану на затылке. Та оказалась не серьезной, но достаточно болезненной. Шишка будет знатная.

Что я чувствовала в первые часы свободы?

Сложно сказать. Возможно, ступор. Болевой шок, как при ампутации конечностей. Эйфорию, всплеск адреналина. Странное ощущение, противоречивое. Ни боль, ни радость. Я была как будто под наркотой, или под действием психотропных лекарств. Заторможенность сменялась резкими всплесками активности и ясного видения. Мик появился почти сразу после того, как я переступила порог квартиры Марины. Сначала позвонил, спросил, все ли прошло хорошо. Потом приехал. Я не могла отказать. Полмиллиона! Я стоила ему дороже, чем он мог себе позволить. Не знаю, когда и как, но я верну деньги. Непременно. Марина сказала, что нам необходимо отметить мой разрыв с «этим козлом», как она величала Джейсона. В ее предложении был определенный логический смысл. Мой первый день на свободе. Могу я напиться? Станет мне легче, если разум затуманится настолько, чтобы не возвращаться снова и снова к моменту моего ухода из квартиры Джейсона? Не вспоминать его ярость и агонию. Не думать, что я, кажется, ментально ощущаю его боль, как свою собственную, разделяя ее и оплакивая в глубине души. Я не могу рассказать даже Марине. Никому. Меня не поймет человек, который не был на моем месте. Я живу в другой реальности, созданной для меня моим личным Богом. Моим тираном и повелителем.

Но я соглашаюсь пойти на вечеринку в какой-то клуб. Я не запоминаю название. Пропускаю момент сборов. Действую на автопилоте. Отключив сознание. Даже в зеркальной комнате мне не удавалось полностью потерять связь с телом. Теперь я не уверена, что когда-либо хотела не осознавать и не чувствовать того, что делал Джейсон. Возможно, я такая же, как он, и нуждалась в его уроках. Возможно, именно он был тем самым настоящим в моей придуманной жизни? Возможно, я просто брежу.

Прихожу в себя уже на танцполе в лучах неоновых лучей. Я вижу Марину и Крейга, не понимая, откуда он взялся. Билли подмигивает мне и протягивает бутылку с пивом. Я отрицательно качаю головой, хватаю за руку Майкла Купера, моего неизменного верного спутника и тащу с собой к барной стойке. Мне необходимо выплеснуть накопившийся негатив, всю тяжелую энергию, которая давит на меня.

— Два шота, пожалуйста, — забираясь на высоченный стул, кричу я сквозь грохочущую музыку. Бармен мгновенно исполняет пожелание, одобрительно улыбаясь, его взгляд оценивающе скользит по моей груди. Я опускаю глаза и вижу, что на мне короткое черное платье с открытыми плечами. И туфли, в которых уместно только танцевать вокруг шеста. Кто меня одевал? Я приехала к Марине без вещей, в одних джинсах и свитере.

— Ты уверена? — спрашивает Мик, обеспокоено наблюдая, как я залпом осушаю свою порцию и жестом прошу еще.

— Парень, просто расслабься и не будь занудой. Давай оторвемся, — говорю я, и заказываю третий шот. Мик не пьет, приходится употребить и его порцию.

— У тебя стресс, Лекс. Ты утром будешь болеть, — мягко произносит Купер. Я двигаю к нему один из трех шотов из очередного заказа.