|
Джейни, в состоянии полной расслабленности, откинула голову на мягкую спинку кресла и закрыла глаза, вслушиваясь в звуки окружающего мира. Кресла поскрипывали, покачиваясь, и этот ритм успокаивал, навевая сон. Она открыла глаза и улыбнулась Кристине. — Ты веришь в Бога? — Да, в некотором роде. Джейни этот ответ не удивил. — Кристина, я давно хочу спросить тебя кое о чем. Как это ощущается, в смысле внутренне, быть… — Она замолчала в поисках подходящих слов и наконец закончила: — Такой, как ты? — Ты имеешь в виду, ощущается ли какая-то разница? — Да. Скрип-скрип несколько раз. — Почему ты спрашиваешь? — поинтересовалась молодая женщина. — Думаю, мне нужно это знать, а иначе как я объясню ему? — Джейни похлопала себя по животу. Кристина устремила задумчивый взгляд в ночную тьму ранней осени. Громко стрекотали сверчки. Под куполом деревьев шуршали крыльями летучие мыши. — Наверное, нужно, — в конце концов заговорила она. — Но я не уверена, что могу ответить на твой вопрос. Я всегда была такой, сколько себя помню. Живот Джейни раздулся. Ребенок уже начал опускаться по родовым путям и мог появиться на свет в любой день. Сентябрьская ночь была прохладна и приятна, но Джейни не могла полностью расслабиться, ее не отпускала мысль, что она слишком стара, по крайней мере физически, для того, чтобы стать матерью. Она слегка поерзала, устраиваясь поудобнее, и спросила: — А сколько ты себя помнишь? Кристина протянула руку и положила ее на живот Джейни. Пропустив вопрос мимо ушей, она сказала: — Папа так счастлив. Ладно, вопрос может и подождать. — Я тоже. Не могу представить себе лучшего отца этому младенцу. Том такой понимающий, такой заботливый. И все же мы уже не в том возрасте, чтобы заводить ребенка. Когда малыш начнет ползать и тем более встанет на ножки, думаю, нам очень понадобится твоя помощь. — Ничего не имею против, — с готовностью отозвалась Кристина. — У меня никогда не было брата. Они продолжали покачиваться в вечернем воздухе, радуясь обществу друг друга. Ребенок брыкнул ножкой, и Кристина, ойкнув, отдернула руку. Женщины рассмеялись. Эта минута абсолютного счастья для Джейни была омрачена лишь беспокойством о том, сумеет ли она, как надо, позаботиться о ребенке. — Мне придется стирать пеленки. — Я тоже буду их стирать, — откликнулась Кристина. — Привыкнем. — Но что, если у меня будет мало молока? Женщина моего возраста… — Неужели ты сомневаешься, что Кэролайн откажется быть кормилицей, если понадобится? А если это не получится, у нас есть козы. И коровы. — По-моему, я забыла все колыбельные песни. — Вспомнишь. Или придумаешь новые. — По крайней мере, у нас есть о чем рассказать ему… — Это точно. — Вы решили что-нибудь насчет имени? — спросила Кристина. Как будто существовал вопрос, как назвать мальчика! — Да, — со смешком ответила Джейни. — Мы назовем его Большая Пятка — учитывая, как он энергично толкается у меня в животе. |
