Без какого-либо предупреждения Темный Конь остановился. Грифон моргнул, увидев странное зрелище. Коню даже пришлось напомнить ему, что дело еще не сделано. Не отводя взгляда, Грифон спрыгнул с конской спины и выхватил меч, который радостно забился в руке.

— Что это?

Шар из перетекающей черной глины или даже просто чернил. Он непрестанно менял форму… Грифон скорчил рожу, насколько позволял клюв: шар вонял прегадостно.

— Тюрьма, в которую я поймал полоумного колдуна. Она из той материи, что формирует меня и которую формирую я.

— А откуда ты знаешь, что он еще там? — Лорд Пенаклеса не видел внутри ничего человекоподобного.

— Знаю. У Рогатого Клинка, — заявил Темный Конь, — недостанет мощи убить его, если он не ударит точно в сердце. А потому все, на что мы можем надеяться, — это изгнать его.

— Что мне делать?

— Бей прямо в центр шара. Меч сам завершит остальное. Я бы и сам это сделал, но это изгнало бы и меня вместе с ним.

— Что? — Грифон, изготовившийся было к удару, замер.

— Не бойся, — ледяные глаза блеснули, — это потому, что я не из этого мира. А ты — часть его. Ты — реальность, я же — пустота. К делу!

Грифон снова поднял дьявольский клинок.

«Кто это?»

Слова были не произнесены — они ощущались. Грифон обернулся к Коню, но не успел ничего сказать. «Грифон! Дружище! Помоги мне!» Он до боли в глазах вглядывался в шар. Неужто?

— Сумрак?

«Так это ты! Берегись! У Темного Коня злобные планы!»

— Злобные? Нет, Сумрак, а точнее — Мадрак! Я все знаю! «Мадрак мертв! Я — Бенедикт!»

— Бенедикт? — Рука с мечом дрогнула.

«Темный Конь хочет пробудить древнее зло, которое все еще пребывает в этой стране! Освободи меня, покуда это не случилось!»

Грифон колебался. На самом деле он никогда особо не верил призрачному коню. А Сумрак — старый друг, самый близкий, и давнишний советник… Но… он же всегда и рассказывал, что стоит верить Коню, который понимает его лучше, чем кто бы то ни было…

— Почему ты колеблешься? — прогремел голос сзади. Он оглянулся на Коня, не зная, верить или нет. «Грифон!» — в момент панического страха голос изменился. Нет, это не был тот Сумрак, которого он знал! Из черноты показались пальцы, за ними рука…

— Сейчас будет поздно! — Темный Конь прыгнул к шару и загородил собой руку, та утонула в черноте. Фигура Коня поплыла волнами, словно от плотной черноты что-то убыло.

— Бей! Сквозь меня!

— А как же ты?

— Выбора нет! Я не могу его вот так держать и одновременно изгонять! Он вырвется! Хватит болтовни — делай!

Грифон с силой воткнул Рогатый Клинок в потустороннюю плоть Коня. Раздался крик боли — но не призрака. Птицелев отпустил меч и упал на спину, а тоннель сотрясся от столкновения реальностей.

Тая в воздухе, Темный Конь как-то странно засмеялся. Он задрал голову ввысь, и голос его, медленно затихая, произнес:

— Теперь мы вместе навсегда, мой единственный настоящий Друг!

Стены и потолок начали трещать, и Грифон испугался, что тут его и похоронит. Но туннель выдержал — он был рассчитан на сильнейшие землетрясения.

Темный Конь все уменьшался и уменьшался. Вот его стало почти не видно. Только светло-голубые глаза все светились внутренним огнем. Они прощально подмигнули Грифону — и померкли.