— Да уж, великая битва. Никогда не забуду, как ты летел над палубой, словно Тарзан! У меня обыкновенная царапина. Я в полной боевой готовности.

— Надеюсь, твои ребята — тоже. Им бы стоило в трубочку подышать.

Петров только отмахнулся.

— Я доверю свою жизнь любому из них — хоть трезвому, хоть пьяному. Не беспокойся. В Российской армии такая традиция — опрокинуть перед боем пару стопок. Секретное оружие, сокрушившее Наполеона и Гитлера. Когда придет время, мои головорезы не дрогнут.

В кают-компанию заглянул молодой подводник.

— Что ж, Иван, время пришло.

Первые контуры совместной операции стали вырисовываться, когда Остин вернулся к себе после встречи в Овальном кабинете. Его уже поджидал Петров. Курт изложил план, и Иван немедленно вызвался штурмовать яхту силами своих людей. Сандекеру эта мысль понравилась, вице-президент тоже возражать не стал. Если русскую яхту захватят русские, связать операцию с президентом США будет куда сложнее.

Юный моряк вглядывался в раскрашенные лица, пытаясь определить, кто здесь главный. Остин помахал ему рукой.

— Капитан говорит, что можно начинать.

Петров что-то коротко скомандовал, и с его людьми случилась поразительная метаморфоза. Болтовня стихла, бутылка водки куда-то исчезла. Вместо ухмылок — плотно сжатые губы на каменных лицах. Руки потянулись к автоматам, и в кают-компании раздался дружный лязг затворов. Пьяные головорезы в мгновение ока превратились в могучую боевую силу.

Иван ухмыльнулся: «Вот видишь».

— Прошу, — сказал он Курту.

Остин захватил свой «боуэн», и моряк провел их на командный пост. Оторвавшись от перископа, капитан Мэдисон объявил:

— Всплываем ровно через три минуты. До цели сто ярдов. Море спокойное, луна за облаками, так что вам повезло.

— Спасибо, что пустили нас с ребятами на лодку, капитан, — сказал Петров.

Мэдисон почесал затылок.

— На моей памяти такое происходит впервые. Но если наши страны могут вместе осваивать космос, то чем море хуже? — Он обратился к Остину: — Серьезные люди там у вас, в НУПИ. Это же надо — снять стратегическую атомную подлодку с боевого дежурства ради операции, которая, вы уж простите мою прямоту, явно проводится по чьей-то личной просьбе!

«Бенджамин Франклин» был специально оборудован для таких спецопераций — именно поэтому задачу поручили именно Мэдисону. Впрочем, даже Сандекер с его колоссальным авторитетом ни за что не убедил бы флотское начальство, не поступи тщательно завуалированный приказ с самого верха.

— Что ж, удачи вам. Мы будем ждать, пока вы не закончите. Как соберетесь домой — сообщите.

— Непременно. — Остин подошел к стене, утыканной мониторами. — Хирам, мы выдвигаемся.

Егер сидел за пультом, а один из электронщиков объяснял ему, как работает компьютерная сеть подлодки. Сандекеру не хотелось отпускать Хирама, но Остин не отступался, полагая, что без компьютерного специалиста не обойтись. Ему пришлось пообещать отправить Егера на борт яхты, только когда информационный центр будет под контролем оперативной группы.

Хирам пожал Курту руку и пожелал удачи.

— Все еще бьюсь над последним зашифрованным файлом. Как разберусь, сразу тебе сообщу.

По знаку Остина Петров отдал команду. Абордажная группа прошла по коридорам подлодки и собралась у грузового люка. Один из подводников поднялся по лесенке, откинул крышку, и внутрь ворвался холодный морской воздух. Первыми на палубу вылезли Остин с Завалой. За ними выбрались и русские. Они волокли два пластиковых контейнера, которые тут же открыли — и воздух с шипением наполнил борта надувных лодок.