— Под «друзьями» вы имеете в виду ЦРУ и Кеннета Мэддена? — Строгий голос неприметного человека с переднего сиденья заставил Четема посмотреть теперь в его сторону.

— Вот именно, — ответил он. — Они беспокоятся о Тэсс, они в долгу перед ее трагически погибшим отцом. Однако вам, вероятно, неизвестно, что желание помочь Тэсс исходит из более высоких инстанций, чем Бюро или Управление. Гораздо более высоких.

— Откуда же?

— Из Белого дома.

— Вы хотите сказать, — взволнованно проговорила Тэсс, еще крепче сжимая руку директора ФБР, — что сам президент, зная о грозящей мне опасности, хочет меня защитить?

— Нет, вице-президент.

— Алан Джеррард? — Плотный человек позади Тэсс недоверчиво посмотрел на директора ФБР.

— Да, я знаю, что о нем пишут в газетах, — ответил Четем. — Но он выразил озабоченность и попросил Мэддена связаться со мной, а Мэдден, в свою очередь, попросил меня позвонить Фарли. Необходимость сотрудничать с Управлением никогда не приводила меня в восторг. В их компетенции — иностранные государства, в нашей — территория США, и очень важно строго следовать этому разграничению. Но когда я получаю указание от вице-президента, — если только от меня не требуют нарушения закона, — я делаю все от меня зависящее, чтобы выполнить его. Суть указания состоит в том, чтобы Тэсс обязательно позвонила Мэддену.

— И Мэдден утверждает, что поможет ей? — спросил человек на переднем сиденье.

— Нет, Мэдден — всего лишь посредник. Это вице-президент хочет предоставить ей защиту. А это означает, как я понимаю, что он собирается подключить секретную службу.

Тэсс, с сомнением покачав головой, спросила:

— Почему вдруг такой интерес ко мне?

— Я же говорил, все дело в вашем отце. Как и многие другие политики, Джеррард был с ним близко знаком и хочет, обеспечив вашу безопасность, выплатить таким образом свой долг перед вами за храбрость и отказ вашего отца говорить под пыткой.

Собеседники Четема молчали, раздумывая над его объяснениями. Между тем фургон, повернув обратно к Вирджинии, прибавил скорость, огни фар встречных автомобилей замелькали еще быстрей.

— Кто эти еретики, о которых вы упомянули? — нарушил наконец молчание Четем.

Тэсс вопросительно посмотрела на человека впереди. В ответ тот сказал:

— Вы знаете, о чем не следует говорить.

— Эрик, — со вздохом сказала Тэсс, — я надеюсь, вы можете мыслить непредвзято.

— После нескольких лет работы директором ФБР меня трудно чем-нибудь удивить. Что ж, давайте проверим, так ли это.

— В 1244 году… — начала Тэсс.

Полчаса изумленный Четем слушал ее не перебивая. Когда она закончила, он снова осветил фонариком фотографию барельефа и спросил:

— Это все? Больше вам нечего мне сообщить?

— Кое-что осталось, — произнес человек на переднем сиденье, — но большего вам не стрит знать.

— Я предполагаю, что недосказанное касается вас и вашего участия во всем этом.

— Не пытайтесь строить предположений. Того, что вы узнали, достаточно, чтобы ваша жизнь оказалась в опасности. Знай вы больше, вы подвергнетесь еще большему риску. Что вы собираетесь предпринять?

— Честно говоря, если бы я не видел фотографии, если бы об этом рассказала не Тэсс, а кто-то другой…

— Это правда, Эрик, — перебила его Тэсс, прямо глядя ему в глаза.