– Мне бы не помешало.

Рина нашла Беллу одну в кухне.

– Ты и завтрак готовишь, и посуду моешь?

– У Фрэн какие-то спазмы. Мама отвела ее наверх.

– У нее схватки?

– Может быть. А может, просто Брэкстон-Хикс. Над ней хлопочут двое врачей, мать и ее муж, ну что с ней может случиться?! – зло проговорила Белла. – Ох, Рина, прости! Я веду себя как последняя стерва. – Она отшвырнула кухонное полотенце. – Сама не знаю, что со мной происходит.

– Мы все устали, Белла. Имеешь право.

– Я ей завидую. Она может позволить себе эту безмятежность, это спокойствие. Словно вокруг все прекрасно и нет никаких проблем. Носит эту безмятежность как костюм, сшитый на заказ. Но дело даже не в этом. Я завидую тому, как Джек на нее смотрит. Можно просто растаять. Ты только пойми меня правильно: я рада за нее. Но мне так хочется, чтобы у меня тоже так было.

– Мне очень жаль, что ты расстраиваешься, Белла.

– Что же делать? Я сама постелила себе эту постель. – Белла положила ладонь себе на живот. – Между прочим, я опять беременна.

– Ты уверена?

– Абсолютно. Я научилась определять это чуть ли не заранее. Я беременна. Я нарочно забеременела. Может, это было глупо с моей стороны, может, эгоистично, но дело сделано. И я не жалею, что будет еще ребенок.

– Ты сказала Винсу?

– Он в восторге. Он и вправду любит детей, хотя меня не любит так, как я хочу. Теперь какое-то время он будет внимательным и милым, и он постарается получше скрывать свои делишки. Хотя в последнее время мне грех жаловаться: после того, как ты промыла ему мозги, он остерегается заводить романы.

– Ты сумеешь с этим справиться, ты будешь счастлива, Белла!

– Работаю над этим. Я с ним не разведусь. Не отдам то, что у меня есть. Значит, из того, что у меня есть, придется выжать максимум. Не говори пока маме с папой. Пусть сперва Фрэн родит своего малыша, и пусть ему достанется все внимание, какое положено. Не хочу отнимать у него ни капли блеска и славы.

– Ты молодец, Изабелла, – улыбнулась Рина. – Ты всегда была молодцом.

Ее настроения не испортил даже запах гари, когда они подъехали к дому.

Она кивнула полицейским, оставшимся дежурить у ее дома.

– Мне надо немного поспать, потом я хочу пойти в церковь, зажечь свечу в память об О'Доннелле, – сказала она Бо. – А тебе надо отправиться к миссис Мэллори. Сестре О'Доннелла.

– Обязательно, – кивнул Бо. – Сегодня же пойду, попозже.

– Я пойду с тобой. И я хочу, чтобы ты был со мной, когда я пойду навещать его жену. Но сначала я хочу войти в дом.

– Я уложу тебя в свою постель, а потом мы пойдем в церковь, зажжем свечу, пойдем навестить его семью. Но сначала тебе надо съездить в больницу, пройти осмотр.

– Кости целы, ожоги обработаны. Нет, ты только не подумай, что я не выжму из Сандера каких-нибудь чудо-таблеток. Выжму обязательно. Но после того, что было, мне больше всего нужна постель, и твоя мне отлично подойдет. Но сначала я хочу заглянуть к себе. Я должна это увидеть.

Рина отперла дверь. В ноздри ей ударил запах, резкий запах гари. Она осмотрела почерневшие от копоти стены и молча начала подниматься по лестнице. Зубы у нее стучали.

Огонь обуглил дверную раму в ее спальне, растекся по полу. Комод был обожжен, древесина покоробилась, по границам прогара на стенах можно было судить, как высоко поднялось пламя.