|
Он вглядывался в открытые окна и двери, в загоны и на телеги, ожидая нападения. Его не было. Он сжимал пальцы на рукояти меча, висевшего на боку коня, но Моргейн держала руки на виду - она казалась мирной, грациозной. Ему стало стыдно, что он оглядывается на все так подозрительно. Моргейн натянула поводья возле небольшой кучки народа, собравшейся на ступенях большого дома. Люди поклонились все вместе, грациозно и торжественно, как лорды, и когда они вновь подняли лица, на них было выражение почтительности, но ни в коем случае не страха. "Не верьте нам, - подумал Вейни. Вы еще не знаете, кто придет за нами". Но на лицах не было ничего, кроме уважительности, и самый старый из людей поклонился и приветствовал их. И тут сердце Вейни замерло. Эти люди говорили на языке кел. Арртейн - так они обращались к Моргейн, что означало "миледи". Пока они странствовали, Моргейн мало-помалу обучала его этому языку. Он вполне понимал слова вежливого обращения, угрозы и прочее самое основное. Эти маленькие смуглые люди не были кел. Но старики, совершенно очевидно, почитали их, и потому приветствовали Моргейн, приняв ее за кел, на которых она была похожа. Он взял себя в руки. Поначалу душа его содрогнулась, когда он услышал этот язык из человеческих уст. Но он быстро смирился с этим. Повсюду, где бы ни побывали кел, их речь оставила свои следы, и даже язык Вейни, по словам Моргейн, содержал много оставленных ими понятий. Это было трудно понять, но это было так. Однако больше всего его удивило то, что люди эти говорили на почти не искаженном языке кел. Кемейс - так они обращались к нему, что означало "спутник" и звучало почти как кемен. Здесь, где почитали кел, он не мог быть "милордом". - Мир всем, - приветствовал он их тихим голосом, как было принято почти везде, и услышал: - Какую радость мы можем доставить тебе и твоей леди? Но он не мог ответить, хотя и понял вопрос. С ними заговорила Моргейн, а они - с нею. Спустя мгновение она искоса глянула на него. - Слезай, - сказала она на языке кел. Сказано это было исключительно для того, чтобы заверить жителей деревни в их мирных намерениях. Он спешился, но ни на миг не утратил бдительности и не отошел от нее ни на шаг, лишь стоял, сложив руки на груди, чуть в стороне, откуда он мог видеть и ее, и тех, с кем она говорила, и тех, кто подходил с разных сторон. Слишком много людей, слишком тесная группа. Это ему не очень нравилось, хотя ни один из них не проявил недружелюбных намерений. Кое-что из того, что говорилось, он понимал. Уроков Моргейн было достаточно, чтобы он понял, что им обещают приют и еду. |
