— Вы хотите, чтобы я была там?

— В Киле вы якобы забыли часть своего багажа. Круглую маленькую сумочку из черной кожи. Ее привезут на «Босфоре» в Петербург и передадут лично вам.

— Под этим предлогом я и отправлюсь на набережную? — догадалась Алида.

— Именно! Вас будет сопровождать одна из верных служанок великой княгини, которая ничего не знает.

— Понятно!

— Прежде чем взойти на корабль за своей сумкой, а она будет у казначея, подождите, пока не спустятся все пассажиры. Если увидите господина Таченского, не заговаривайте с ним, даже не делайте вида, что узнали его, но, когда он пройдет мимо вас, как бы невзначай уроните ваш ридикюль.

— Ясно.

Вдруг она испугалась. А если она забыла, как выглядит господин Таченский? Если пропустит его в толпе? Как ужасно, если он пострадает из-за ее забывчивости!

Словно угадав ее мысли, князь поспешил успокоить ее:

— Не бойтесь! Память — странная штука! Даже безотчетно каждое лицо, которое мы видели, запоминается надолго, и если вы увидите господина Таченского, даже переодетого и загримированного, вы сразу узнаете его!

— Вы уверены?

— Абсолютно! Но что бы ни случилось, вы сделаете все, что можете!

— А если он завтра не приедет?

— Тогда придется подождать недельку, но я почему-то думаю, что он постарается как можно быстрее отыскать свою мать.

— Да, вы правы. Ему не терпится увидеть ее.

Князь задумался:

— По-моему, для каждого из нас мать — совершенно особенный человек. Она занимает в нашем сердце такое место, какое позднее может занять только жена.

В голосе и взгляде князя было что-то, от чего Алиде стало не по себе.

— Вероятно, мне следует идти, — сказала она, поднимаясь. — Великой княгине может показаться странным, что я пробыла здесь так долго.

— В один прекрасный день, быть может, мы сможем рассказать ей о том, что узнали друг о друге!

— Ее высочество, наверное, поверит, но дядя даже слушать не станет. Ему по-прежнему будет ненавистна сама мысль о маме, и… он будет наказывать меня, как и раньше.

— Постарайтесь не думать о нем хотя бы здесь. Я хочу, чтобы вы хорошенько развлекались и расцвели, как маленькая орхидея, на которую вы похожи. Я хочу сказать вам, сегодня много бутонов превратилось в прекрасные цветы!

Алида засмеялась:

— Я рада. Это самый красивый цветок, который я видела. А ваше сравнение льстит мне!

Она взглянула на князя и тотчас же отвела глаза, Алида не осмеливалась смотреть ему в лицо и не могла даже мысленно предположить, что он думает.

— Мне пора, — робко повторила она и направилась к двери.

Ей очень не хотелось уходить! Так хорошо сидеть перед камином и разговаривать с князем, слушать его низкий голос, видеть его прекрасное лицо в мерцающем свете огня! Но именно потому, что ей так хотелось побыть с ним, девушка понимала, что надо уйти.

Он проводил ее и открыл дверь в приемную:

— Мне стыдно вовлекать вас в это. Вы никогда не должны сталкиваться с жестокостью и безумием жизни!

— Но я хочу помогать таким, как господин Таченский. И если я смогу хоть чем-то оказаться полезной, то буду несказанно горда!

— У меня тоже возникает такое чувство, когда мне удается спасти чью-то жизнь или просто помочь кому-то.

С этими словами он взял маленькую руку Алиды и поднес к губам. От этого прикосновения девушка ощутила странное, доселе не испытанное волнение.

Что-то на мгновение вспыхнуло, как крошечный огонек. Князь отпустил ее руку, и девушка помчалась в гостиную.