Удача! Младший Повелитель не замедлил войти в мозг муравья… и поразился его ограниченности. Выходило так, что соображать самостоятельно это насекомое вообще способно не было, а могло лишь бездумно повиноваться приказам. Инстинкты его были просты и примитивны: своего – защити, Жилище – охраняй, чужого – убей.

Шестиногий был предназначен только для одного – для битвы, ничего больше он не умел. Лишь опрокидывать врага ударом мощной хитиновой груди, сбивать с ног, рвать на части мощными жвалами. Муравей даже не умел самостоятельно принимать пищу. В мозгу у Младшего Повелителя отчетливо отпечаталась поразительная картина: другой шестиногий, немного не похожий на солдата, видимо рабочий, несет ему корм, аккуратно передает капельку меда.

Фефн был изумлен: если бы шестиногий остался в пустыне один, то он не смог бы прокормить себя и попросту умер бы голодной смертью! Он даже охотиться не умел! Только убивать – все в нем было подчинено этой задаче.

Становилось понятно, почему на муравьев не действовали волны паники и убийственные ментальные плети смертоносцев: рыжие просто не замечали их. Куцые рассудки шестиногих были слишком просты.

Но Младшему Повелителю все же удалось найти слабину в мозгу муравья – тот бездумно подчинялся любым приказаниям. И стоило Фефну мысленно повелеть шестиногому: «Умри!» – как ноги у того подломились, он упал, словно сброшенный кокон, и больше не шевелился. Правда, мощь ментального приказа пришлось несколько раз усиливать. Волна получилась довольно сильной и вышла из-под контроля Фефна: в поле ее действия попал совершенно случайно проходивший недалеко от дома Младшего Повелителя Керел, помощник мастера деревьев. Каменная стена нисколько не смогла ослабить ментальный удар – человек скончался мгновенно, словно кто-то разом выдернул из него жизнь.

Решение было найдено. Фефн усилил все поселения несколькими смертоносцами – мысленной мощи одних только бураков было бы явно недостаточно. И все же это было не лучшее средство. Младший Повелитель прекрасно понимал, что такое оружие – обоюдоострое, может и против своих же двуногих обернуться. Одиночных муравьев теперь можно было выследить с шаров и уничтожить, просто приказав умереть, но что делать, если рыжие бестии снова нападут на какой-нибудь поселок? Один подобный удар – и внутри не останется защитников, весь поселок моментально обернется большим могильником.

Ничего не поделаешь – придется вооружать и обучать двуногих. Это было очень опасно, особенно учитывая местную «специфику», но ничего не оставалось. Шестеро бураков и сотня рабов с примитивным оружием все же сильнее, чем просто шестерка бойцовых пауков. Фефн приказал отыскать среди слуг бывших охотников пустыни. Обычно это были самые забитые и бесправные двуногие, но теперь их опыт и умение сделались важнее старых обид. Пусть учат своих сородичей владеть копьем, а чтоб не помнили прошлого, Младший Повелитель приказал назначить их мастерами воины, дать такие же привилегии, как и остальным умельцам, переселить из затхлых подземных нор в каменные дома, кормить лучшей пищей, от которой они явно отвыкли, вычищая отхожие места и убирая за мокрицами. Тех же, кто не соглашался, припугнули, особенно строптивых умертвили прилюдно. И все равно находились бунтари: слишком ненавидели смертоносцев простые пустынники, с младых ногтей воспитанные на легендах, которые рассказывали, как пауки отняли у людей мир и чуть не уничтожили их самих…

– Понял, Сарамет, что с тобой будет, если не послужишь Повелителю, как я? Видел, что они с Замашем сделали?

– Видел…

– Тогда не противься. Я же тебе добра хочу. Смотри сам. Стоило мне согласиться – мастером назначили, поселили не здесь, в грязи и сырости, а в каменном доме, жратвы вдоволь, женщины из низших – все твои.