В кинотеатре давали два сеанса, в восемь пятнадцать и десять пятнадцать. Когда Паркер и Фуско подошли к кассе, было десять минут девятого и стояла очередь. Они встали в нее. Купив билеты и направляясь в зал, они увидели Уэбба, Стоктона и Кенгла, стоявших в конце очереди.

Сначала шел мультик, потом начался фильм. Показывали музыкальную комедию, и Паркер, хотя и видел яркие краски и слышал музыку, совершенно не следил за происходящим на экране.

После сеанса зал освобождали от публики, поэтому им пришлось снова встать в очередь и еще раз купить билеты на тот же самый фильм. На этот раз Уэбб, Стоктон и Кенгл стояли впереди.

Паркер и на этот раз глядел на экран так же рассеянно, как и раньше, вряд ли сознавая, что он только что все это видел. Когда сеанс кончился и зажегся свет, его часы показывали пять минут первого.

До автобуса надо было пройти шесть кварталов. Паркер и Фуско пришли первыми и стояли, ожидая, когда придут остальные и откроют машину. В офицерском клубе, очевидно, проходило какое-то мероприятие, и прежде почти пустая парковочная площадка была битком забита машинами. Почти вплотную к их автобусу, который был почти невидим — его ярко-голубой цвет, так бросающийся в глаза днем, теперь сливался с темнотой ночи, — стоял белый «мерседес».

Минуты через две пришли остальные, и Уэбб открыл дверь. Они забрались в автобус и в темноте стали переодеваться. Паркер снял куртку и натянул на себя черный свитер с длинными рукавами и высоким воротником. Остальные также надели такую же строгую черную одежду, без каких-либо лишних деталей.

Паркер распаковал коробки с оружием. В них лежали два автомата типа «стен», частично разобранные, чтобы они поместились в коробках. Паркер собрал их в темноте, дал один Кенглу, а другой — Стоктону, затем вынул курносые пистолеты 32-го калибра — два «смит-и-вессона», один «файерармс интернейшнл» и один кольт. Себе он оставил кольт, Фуско протянул «ФИ», а Уэббу — «СВ», отложив второй «СВ» для Деверса.

Затем он вынул и раздал всем резиновые перчатки, какие обычно надевают женщины, когда моют посуду. Светло-голубые, они не так бросались в глаза в темноте, как желтые или розовые, а других в продаже не было. В рекламных роликах утверждалось, что в такой перчатке можно поднять с полу упавший десятицентовик. Держать автомат и четыреста тысяч долларов, видимо, тоже можно.

Раздался короткий стук. Уэбб открыл дверь, и в автобус вошел Деверс. Он тоже был в черной одежде и, когда Паркер вручил ему пистолет и резиновые перчатки, прошептал:

— Все, больше не волнуюсь.

— Это хорошо, — ответил Паркер и начал раздавать капюшоны — черные матерчатые мешки с прорезями для глаз, сшитые из покрашенных наволочек. Их спрятали под свитера.

Наконец настала очередь рабочих головных уборов и курток, которые носят служащие ВВС. Уэбб завел двигатель; остальные в это время сидели в темноте на полу автобуса. Выехав с парковочной площадки, машина медленно двинулась по территории базы.

Без десяти час они подъехали к зданию финансового отдела. Улица была хорошо освещена, но пустынна. На втором этаже горел свет, а перед зданием по тротуару ходил полицейский в белой каске с карабином за плечом.

Деверс, выглянув в окно, прошептал:

— Ну разве не глупость? Поставили бы у входа, и то было бы больше смысла.

— Что ты хочешь? Это же не настоящая армия, а ВВС, мой мальчик, — так же шепотом отозвался Уэбб.

Когда они поравнялись с фланирующим полицейским, Уэбб резко затормозил. И здание, и полицейский находились с правой стороны автобуса. Уэбб открыл дверь и, сильно перегнувшись, крикнул:

— Эй, приятель! Как проехать к приемному депо автобазы?

Такого депо в природе не существовало.