|
Лучшего и желать не стоит, но только не в тот момент, когда у тебя нет ни цента. Радость, с которой мы встретили ультиматум, быстро исчезла. Не имея гражданства, мы не могли получить паспорта на выезд. Без паспорта нас не примет даже Антарктида. Двое суток с нас не спускали глаз, а для верности подстроили уличную драку и пропороли мне ножом ногу, чтобы мы не были слишком прыткими. Снять кассу или вернуться к старым связям под прицелом невозможно. Через двое суток нас взяли за шкирку и водворили на место. Нашу камеру никто не занял, в тюрьме знали, что через пару дней мы вернемся. Обвинение безобидное: нарушение границы и бродяжничество. Смех, да и только. Не выезжая из страны, мы получили обвинение в нарушении границы. Еще бы! Мы ее нарушили, раз находимся на ее территории без гражданства и без права на жительство. Три года. Стандартный в этих случаях срок. Вот поэтому ты встретил нас не через четыре года, а через шесть. Три плюс три. Примитивная арифметика. И так до конца дней наших. Сегодня нас освободили на тех же условиях. Сорок восемь часов, а затем та же статья, и вновь три года. Сорок восемь часов, чтобы вознестись на небо. Чез утверждает, что его простирнули для долгожданной встречи с нами.
– Поэтому за вами увязался хвост? – Ну конечно, – ответил Чез. – Их цель нас подранить, чтобы мы далеко не ушли. Ребята хорошо умеют разыгрывать спектакли. – Им важно, чтобы мы не вышли на репортеров, а у меня была такая мыслишка, – добавил Джакобо. – Мы слишком много знаем. У губернатора рыльце в пушку. Его задача нас сгноить за решеткой. Дэйтлон встал, подошел к окну и заложил руки за спину. – Начальник тюрьмы Краун-Пойнта – ставленник губернатора, вот почему вас держат именно там. Уверен, что ваша камера пустует. – А мы и сами это знаем, – усмехнулся Джак. – Весь персонал это знает. – Я затеял серьезную игру, ребята, – тихо начал Дэйтлон. – Мне нужны хорошие водители. Надеюсь, обойдется без крови. Несколько банков ломятся от денег, и я хочу их одолжить у толстосумов. Итальянцы переглянулись. Джакобо тут же спросил: – Без крови? Это с той охраной, что сегодня наполняет каждую федеральную лавочку? – У меня все спланировано. – Тебе, конечно, виднее, – пробурчал Чез. – Ты в банковском деле смыслишь! – Работаем год и разбегаемся. Каждый получит хороший куш. На билеты до Неаполя, думаю, хватит. – Год? За год свинца получишь в сто больше, чем денег! – взорвался Чез. Дэйтлон оглянулся. Его лицо побледнело. – Я не уговариваю. Вы можете вернуться туда, где вас подобрали. Чез открыл было рот, но Джак остановил его. – Мальчик вспылил, ты его прости, Крис. Я скажу за нас обоих. По мне лучше сдохнуть сейчас на свободе, чем гнить живьем в камере. Чез думает так же, но мысль свою не умеет выразить. Я прав, малыш? Джак сдавил кисть приятеля так, что побелели пальцы. Чез скривился и через секунду сказал: – Конечно, вспылил. Я знаю только то, что тебе, Крис, можно доверять, ты надежный малый. Дэйтлон взглянул на Джака. – Для нас это шанс, Крис. Я в это верю. В тюрьме шансов нет. Слабая улыбка коснулась лица хозяина. – Я был уверен, что у вас с мозгами все в порядке. Детали обсудим позже. Вам надо отдохнуть с дороги. Здесь вы в полной безопасности. Слим проводит вас в новую камеру. Надеюсь, этой вы будете довольны.
4. Включен красный свет
Такси остановилось ярдах в ста от вокзала. Энтони Грэйс расплатился и вышел из машины. Вся его поклажа состояла из небольшого портфеля и пакета с продуктами. Несмотря на позднее время, жара не спадала. |
