А теперь мы подойдем к рассмотрению вопроса, разделившего всех серьезных охотничьих писателей на два лагеря. А вопрос этот состоит в том, следует ли признавать право землевладельца, арендатора или фермера на использование запрещенных средств охоты для уничтожения вредных животных или нет.

Параграф 4 статьи 9 гласит, что уничтожать вредных животных, наносящих ущерб собственности, можно даже с применением огнестрельного оружия. Следовательно, законом разрешаются и все иные способы истребления животных, в том числе и запрещенные! Да, именно так, сети и силки весьма недвусмысленно провозглашены легитимными!

Господин Виллекез является ярым противником такого толкования закона и в пылу полемики порой доходит до абсурда, в то время как господин Нейреман является убежденным его сторонником и отстаивает свое мнение не только с огромной убежденностью и всесокрушающей логикой, но и с недюжинным талантом.

Некоторые писатели недоуменно вопрошают, как можно (если вообще возможно) совместить право использования запрещенных средств охоты с законом, формально запрещающим даже хранение подобных средств и карающим за это деяние по всей строгости? Право входит в неразрешимое противоречие с законом! Придется разделять факт применения орудия и факт хранения?! И как отличить капкан, силок или сеть, поставленные на вредных животных (то есть для уничтожения настоящих врагов собственника) от таких же капканов, силков и сетей, предназначенных для поимки дичи (то есть для браконьерства)? Что же, выходит, цель оправдывает средства?

Многие браконьеры, хранившие и хранящие у себя запрещенные средства охоты, могут, словно щитом, прикрываться статьей 9 и утверждать, что оные средства предназначались для уничтожения вредных животных, если представители закона обнаружат у них эти средства. Но данная статья не является оправданием и не сулит безнаказанности нарушителям закона в этом случае, как и в случае, когда судье приходится различать факт уничтожения вредных животных от факта обыкновенной охоты. Для должностного лица главную роль в этом случае будут играть обстоятельства деяния, и оно (должностное лицо) будет обязано внимательно изучить запрещенное средство, навести справки о привычках и законопослушности человека, находящегося под следствием.

Разумеется, необходимым условием для того, чтобы хранение и применение запрещенных средств охоты было легитимным, является факт нанесения значительного ущерба землевладельцу или арендатору со стороны животных, а также угроза повторного нанесения ущерба тому же лицу.

Судьи склонны признавать за землевладельцами, арендаторами и фермерами право подкарауливать в засаде животное, нанесшее их хозяйству значительный ущерб. Многие даже склонны считать, что собственник вправе преследовать вредоносное животное на территории соседа, если оно было «застигнуто на месте преступления», вспугнуто и обращено в бегство. Мнения судей и охотничьих писателей разделились только по поводу того, имеет ли право собственник преследовать и уничтожать на чужой территории причинившее ему вред животное без согласия хозяина того участка, где оно укрылось, спасая свою жизнь.

Если землевладелец или фермер, воспользовавшись своим правом на защиту собственности, убивает вредителя в период, когда охота запрещена, он имеет полное право доставить добычу домой. Убитую таким образом дичь префект полиции может разрешить перевозить по территории департамента, ибо невозможно требовать, чтобы ее тотчас же употребили на месте. Таким образом, отчасти смягчается суровость статьи 4 относительно правил перевозки дичи в период, когда охота запрещена.

Если же убито животное, которое невозможно рассматривать в качестве дичи, то его вообще разрешено продавать и перевозить в любое время года.

Закончу я наше толкование статьи 9, пожалуй, еще одним очень важным замечанием.