| — А ты не пробовал спросить у БАППХ? — Так он химическую формулу назвал… — Я не про то, Жора. Судя по тому, что он называет вещества, но, например, европий отдельно — это вещество встречается в природе. — Ну, — задумался я. — Вообще — логично, спасибо, Свет, попробую уточнить. А на следующее утро я совершил невозможное — вышел из состояния коммутации самостоятельно. Вот такое было в принципе невозможно, а сделал. И чуть нафиг не развалил Автобус криком, переполошив дежурящую Светку. И крик этот был: — НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Э-Э-Э-ЭТ!!! Причина же для столь… ну скажем так, экспрессивного поведения была очень весомая. Я, значит, по просыпу интересуюсь у БАППХ, а, собственно, где этот заковыристый химикат водится, в смысле в какой травке-животинке. И этот гад бионический, красным по реальности мне пишет: Запрашиваемое носителем вещество имеется в следовых количествах у dulcis polypus, как составляющая коллагена. — А где этого дулциса полипуса искать-то? И кто это вообще такой? — резонно поинтересовался я. Dulcis polypus или Глуко Октопус — новоэлюционировавший вид, впервые зафиксирован в 1982 году в озёрах севера Сибири. К 2007 населял пресные озёра границы вечной мерзлоты и в европейской части Советского Союза. — Так… погоди… — даже мысли засбоили. — Октопус? Осьминог мерзкий, то ли?!! Уточнение: не “мерзкий”, а “пресноводный”. Системологически носитель прав: осьминог… На этом меня так скрючило: мало того, что гадкая, щупальцастая тварь. Так её ЕСТЬ! Жрать! Мало того — эта бионическая скотина предлагает ВНУТРЬ меня упихать части этой мерзости!!! Впрочем, прооравшись, я немного успокоился. Ну, во-первых, сам удивился, как я из коммуникационного сопряжения вывалился — вроде как конструкционно такого невозможно. А, во-вторых… думать на самом деле надо. Не фобиями, а головой. Да и, возможно, намутировало что-то на этот коллаген из приличных млекопитающих, птиц, да хоть ящериц каких-нибудь! Ну, в общем, это надо спокойно, а не на бегу, обдумать, когда и если мне химанализатор скажет, что вот этот конкретный коллаген есть. В конце концов — попрошу Светку меня связать и насильно накормить. ЗЖКТРУ избавиться от пакости не даст, а результат — нужен и полезен. Но пока — не хочу думать и говорить, о чём оповестил надувшуюся и стервозничающую весь день Светку. Впрочем, стервозность Светки, уже несколько прожужжавшей мне уши своим “не дрова везёшь!” — была в некоторой степени оправдана состоянием дороги. И даже огрызнуться “не знаю, не проверял!” — не выходило. Потому что проверял, и к Светке можно применить много эпитетов, но вот “бревном” её никак не назовёшь. Что, в общем-то, очень даже понятно — не так много у андроидов способов получить удовольствие. Так что моя не совсем живая спутница половую близость любила и уважала даже заочно, а уж теперь… А тем временем Автобус потихоньку покидал густонаселённые области Союза, двигая на северо-восток. Нет, люди там жили, конечно, до 2014. Но не слишком часто, да и, в основном, в промышленных центрах, которые бомбили в первую очередь… Короче, дороги — остались. Но ими крайне редко пользовались, и флора, причём заметно более буйная, развернулась тут вовсю. Сломать шоссе союзного значения совсем было ей пока не по силам. Но вот разворотить дорожное полотно, торчать из него всякими травками — у этой флоры прекрасно вышло. А я, можно сказать, гнал: практика показала, что высокая скорость — очень полезная вещь, а у нас с боезапасом не сказать, чтобы богато. Хотя боезапаса богато и не бывает… Но ввязываться в бои, от которых можно уехать — точно не стоит. Так что гнал, но уже часам к двум, поприветствовав лобовое стекло физиономией (раз… в какой-то, точно не считал, но не первый… десяток), выслушав проникновенную Светкину речь, просто притормозил. |
