| Тонны на три, да все пять, учитывая, что Автобус откинуло одной тварюгой! — Ходу, Жора! — несколько излишне, но очень обоснованно крикнула Света. Но я и без того выставил обороты турбины на максимум, с полным сцеплением. И, не переставая, матерился — дорога была “получше”, а никак не “хорошей”. От удара в Автобусе что-то повело, хорошо хоть, что шасси армейское. И тут — ещё удар, с громоподобным блеянием, но хоть скорости придал… — Козлы?! — И не говори, Жор, — послышался из кучи барахла сдавленный голос Светки. — Постарайся удержать Автобус, я сейчас. Времени на разговоры не было, как и на вопросы, какого хрена Светка не на башне и не стреляет в охреневшую фауну. Я просто старался удержать Автобус на дороге, увернуться от редкостных зелёных казлов. Ну и зло копил — какого хрена она вообще не пристёгнута, что “сейчас”, блин?! Впрочем, озвучить я свои претензии не смог, что и к лучшему: через минуту козлинского автородео, когда Автобус получил несколько ударов, хорошо хоть по касательной, раздался голос Светки. — На месте, надеюсь — поможет. А после — шипение огнемёта, с заливающим, согласно телеметрии, заднюю полусферу потоком пламени. Козлы на это… ну, замедлились, паразиты. Но не отставали, а высовывали свои козлинские морды и прочие детали из потоков огня. А вот Светка жгла в белый свет, как в копеечку. — Свет, куда ты стреляешь?! — не выдержал я, благо, казлы реально отстали и появилось время спросить, какого хрена переводится боеприпас. — И почему не ТИППом?! — А он их не берёт, Жора, — ровно ответила Светка. — Я перебралась за огнемёт. А стреляю — по козлам и пчёлам. Видимо, от пчёл козлы и бегут. — А нам-то что за дело до козлиных проблем? — озадачился я. — Щели в обшивке Автобуса, Жор. Его повело. — Пи…дец, — констатировал я. — Он самый. Ускоряйся, Жора, если возможно. — Не особо, но ускорюсь, — парадоксально, но правдиво ответил я. — Вот же казлы, — в сердцах ругнулся я. Но по сравнению с кромешным… этим самым начала нападения — было сносно. Автобус я гнал, Светка отсекала нас огненной завесой, в нас никто не врезался. Правда, бак не бесконечный… — Треть бака, Жора, — ответила на мои мысли Света. — Нормально, хотя… Большие щели? — Пара сантиметров. А что? — Да уже ничего, — вздохнул я. — Через минуту-полторы будет река, но со щелями… — Мда. Что делать будем, Жор? — Дожигаешь бак, за десять секунд — предупреждаешь. Торможу, тащу запасной. Выжигаем его. Потом — или пчёлы и козлы кончатся. Или кончусь я. — Жор… — Свет, ты хороший товарищ. И прости… хотя ты сама виновата! Что так с рукой… — Жорочка, ты охренительно трогательно прощаешься. Но… Да нет, похоже, оптимальный вариант. Только Жора, после подноса бака — заткни щели, сколько успеешь. Я от огнемёта не отойду, да и от тебя толку больше. И… не надо, — странным голосом заключила Света. А я в телеметрию увидел, как козлы сворачивают к реке, сайгача к ней тлеющими стогами сена. — Пчёлы за ними? — уточнил я, поскольку Светка перестала стрелять. — Угу, — устало ответила она. А я, наконец, уставился на мост. Мощный, высокий, металлический. С оборонительным автоматическими, да и не только, сооружениями — на стальном бункере было две натуральные танковые башни! Но ни шлагбаумов, ничего такого. И тут замигала телеметрия — радиопередача в УКВ диапазоне. Я ухватил рацию из аварийного набора — можно было принять и на наушники, но Светка тоже пусть послушает. Благо вроде бы, непосредственно нам ничего не угрожает. — Ну вы отожгли! — раздался весёлый голос в эфире. — А откуда вы такие весёлые, смертнички? — Владимир, — осторожно ответил я. |
