|
Даже легкие веснушки, покрывающие их и становящиеся ярче у того места, где плоть прячется под рукавом, кажутся скорее соблазнительной чертой, чем изъяном. Я медленно двигаюсь ближе к Пепельному Июню и встаю за небольшой колонной. Выглянув из-за колонны, замечаю, что она придвинулась еще ближе к охраннику. Над ними тускло светят мониторы, показывая изображение с камер безопасности. Как минимум половина из них направлена на Купол. — Неужели они работают все время? — Двадцать четыре часа, семь ночей в неделю, — гордо отвечает он. — И неужели перед ними всегда кто-нибудь сидит? — Ну, раньше у нас тут круглосуточно сидел служащий, но потом… потом политика изменилась. — Изменилась? Он долго молчит. — Да ладно вам, мне можете сказать, — настаивает Пепельный Июнь. — Только никому не рассказывайте, — шепотом предупреждает ее служащий. — Ладно. Это будет наш с вами секрет. — Некоторых сотрудников настолько захватывало наблюдение за геперами, что они… — Да? — Они теряли разум, сходили с ума от желания и бежали к деревне геперов. — Но над ней же Купол. — Нет, вы не поняли, они выбегали туда днем. — Что? — Срывались и бежали прямо из этого кресла. Вот они сидят и смотрят в монитор — а вот уже несутся по лестнице и выбегают из ворот. — Несмотря на солнце? — Они будто забывали об этом. Или это для них больше не имело значения. — На секунду он умолкает. — Поэтому пришлось изменить порядок. Во-первых, пришлось прекратить запись — нелегальными копиями иногда торговали из-под полы на улице. И во-вторых, перед рассветом все отсюда уходят. — То есть днем за центром никто не следит. — Не только никто не следит, но и — вот, присмотритесь — на окнах нет ставен. Их сняли. Так что теперь днем сюда светит солнце. Лучшая охранная система. Никто не заходит сюда после рассвета. Никто. Следует пауза, и я уже думаю, что разговор окончен, когда Пепельный Июнь неожиданно произносит: — А что это за большая синяя кнопка? Овальная, вон там. — Мне на самом деле не положено об этом говорить. — Да бросьте, я никому не скажу. Молчание. — Я никому не скажу и о том, что вы мне рассказали. Я же понимаю, что вас могут за это уволить, — настаивает Пепельный Июнь, и в ее голосе появляются угрожающие нотки. — Это кнопка запирания дверей, — наконец отвечает он. — То есть? — Она запирает здание, все входы, все окна. Если ее нажать, никто не сможет покинуть здание, пока кто-нибудь не нажмет кнопку еще один раз. Его голос тонет в шуме, производимом приближающейся группой. Они наконец отошли от окна и сейчас, переговариваясь, идут через зал к мониторам. Я незаметно сливаюсь с толпой. Думаю, никто не заметил моего отсутствия. К тому времени, когда они подходят к мониторам, сотрудник успевает вернуться в кресло, и его голова, следуя за взглядом, вновь двигается из стороны в сторону и покачивается вверх и вниз. Кто-то из сопровождающих монотонно рассказывает об устройстве и назначении камер и о том, что отсюда можно наблюдать за каждым уголком Института. |
